Обыкновенный соловей

Обыкновенный, или восточный, соловей - один из самых известных и прославленных певцов среди воробьиных птиц. Скорее всего, он является прямым северным потомком южного, или западного, соловья. Ареал восточного соловья простирается от западных границ нашей страны до реки Енисей. Северная граница захватывает всю полосу южной тайги в европейской части СССР и на Урале, несколько опускается к югу до подтаежных лесов в Западной Сибири и уходит в лесостепь на территории Красноярского края. Южная граница захватывает лесостепь и степь европейской части СССР, Кавказ и проходит по территории сухих степей и полупустынь Казахстана. Интересно, что на территории Восточного Казахстана выявлены многочисленные изолированные очаги гнездования этого вида, приуроченные к припойменным зарослям и реликтовым сосновым и березовым перелескам, а иногда и к настоящим пустынным тугаям (в Прибалхашье и среднем течении Амударьи), что свидетельствует о недавнем более широком распространении лесных насаждений в восточноказахстанских сухих степях и пустынях.

Восточный соловей - влаголюбивая птица. Максимальной численности он достигает в припойменных лесах. Излюбленные места его обитания - припойменные и низинные влажные дубравы подзоны хвойно-широколиственных лесов и дубравы европейской лесостепи. Об этом наглядно свидетельствует и слава курских соловьев, признанных лучшими певцами среди соловьев. Основная схема гнездовой микростации обыкновенного соловья - густые, тенистые заросли черемухи, калины, крушины и жимолости в пойме реки или речки, у небольшого ключика или лесного родничка. Струйка текучей воды, покрытая влажной прелой листвой плодородная почва, свободная от густых и сплошных зарослей мелкой травы, или просто устойчиво влажное пятно почвы в густой тени кустарниковых зарослей - идеальное место для гнездования соловьев.

Соловей охотно гнездится и в густых зарослях влаголюбивых трав. Важно лишь то, чтобы под пологом травостоя, хорошо скрывающего птицу и притеняющего землю, оставалось голое, свободное от травы пространство. Лучшие условия такого типа возникают в зарослях крапивы, некоторых зонтичных и припойменных кустарниках. Прекрасным примером благоприятных гнездовых микростаций являются тенистые по влажным низинным и овражным участкам заросли бузины.

В лесной зоне соловей широко расселяется по поймам лесных речек и ручьев, низинным ольшаникам. Иногда гнездится на заросших кустарниками, заболоченных и захламленных вырубках. Его можно встретить на гнездовании и в довольно сухих местах - запущенных садах, парках, перелесках, на кладбищах. Но здесь обычно гнездятся отдельные птицы. Такие поселения редко бывают многолетними и устойчивыми. Наоборот, по лесным опушкам с одиночными высокими деревьями (ольхами, тополями, вязами, кленами, осинами и березами), густо заросшим кустарниками, у небольших ключиков и родничков соловьи гнездятся ежегодно. В лесостепи, степи, а иногда и в полупустыне, помимо пойменных лесов, кустарниковых зарослей и урем, соловей охотно гнездится в заросших кустарниками оврагах, особенно если там есть небольшие болотины, ключик или родничок.

На закате первыми часто поют старые и опытные соловьи - лучшие певцы нашего леса. Фото М. В. Штейнбаха

В средней полосе европейской части СССР и Западной Сибири первые соловьи появляются 8-10 мая. В эти же дни можно услышать и их первые песни. В поймах больших рек и на речных островах в это время собирается множество поющих самцов. В теплые годы они могут петь с первых дней прилета и все сразу, еще на пролете. В пойме реки Камы, на ее поросших кустарниками и лиственным лесом островах в середине и в конце мая нам приходилось слышать по 20-40 поющих самцов. При этом каждый певец слышал поющего соседа на расстоянии 10-15-25 м (а иногда и 5 м). Это были редчайшие случаи предгнездового хорового пения.

Влажные лощины у воды, густо заросшие кустарниками, крапивой и высокими влаголюбивыми травами, - лучшие места для гнездования соловья. Фото Г. Н. Симкина

Первыми на места гнездований прилетают старые опытные самцы. Их довольно легко опознать по песне. Они занимают лучшие местообитания, расселяются на значительных расстояниях друг от друга (200-300 м и более). Многие старые самцы забираются в глухие заросли и гнездятся на отлете от основных густых поселений птиц. Среди этих самцов иногда встречаются певцы небывалого совершенства, силы и строя песни. Это так называемые "ночные соловьи", нередко первыми начинающие вечернее пение около 22 ч, часто поющие в тишине, до начала пения всех птиц и как бы задающие тон всему огромному лесу. Песни этих птиц выделяются не только сложностью, стройностью и совершенством. Поют эти самцы неторопливо, размеренно, удивительно сочетая полные, спокойные, чуть удлиненные по сравнению с обычной нормой звуки. У таких певцов издавна ценился и необычный строй песни, и совершенство главных колен, и полнота, и глубина звука, и чистота фраз, и удивительное умение чередовать песни своего репертуара, недоступное для ординарных певцов.

На юге обыкновенный соловей нередко гнездится в тех же местах, что и южный. Старые соловьи занимают тенистые, нередко захламленные сырые низины - там, где среди густых высоких кустарников и мощного, но разреженного травостоя мягкая плодородная почва, насыщенная беспозвоночными, надежно прикрыта сплошным панцирем старой листвы. Фото Г. Н. Симкина

Большинство старых соловьев - основателей поселений сначала занимают и осваивают сравнительно большие участки. Между старыми птицами редко случаются стычки, так как они не любят петь и гнездиться рядом друг с другом. В северных районах нередко случается так, что в первые дни по прилете соловьи поют лишь на пределе слышимости друг друга, на расстоянии 1-2 км (иногда 3 км). Тихими вечерами соловьи хорошо слышат друг друга даже на таких больших дистанциях, о чем свидетельствует обычное согласование песен даже самых далеких певцов.

С появлением более молодых самцов жизнь соловьев резко меняется. Взрослые и молодые самцы стремятся поселиться рядом со старыми птицами. Они часто предпринимают попытки захватить часть гнездового района самца - основателя поселения. Но самец-основатель активно защищает избранный участок. Он яростно изгоняет с него многих других самцов, направленно подбирая свое окружение. В конечном итоге, он все же уступает большую часть первичной своей территории другим взрослым и молодым самцам, но никогда - другим старым. Так формируются обычно иерархически организованные небольшие группировки соловьев. Они состоят из одной старой птицы - лидера, нескольких взрослых (1-2, реже 3) и группы молодых птиц. В таких группировках гнездовые пары закрепляются на расстояниях 15-20-30 м (а иногда даже 5-7 м) друг от друга.

Бывают случаи, когда старый и молодой соловьи поют, сидя на одной ветке, и молодая птица строго соблюдает свою очередь для пения. Если она увлекается и начинает мешать старой птице, та, в свою очередь, либо нападает и изгоняет нарушителя законов леса, либо "усмиряет" молодую птицу песней необычной силы и совершенства.

Чаще рядом живущие самцы строго соблюдают и время, и режим пения и не мешают друг другу. Многие самцы поют в разное время суток. Но такие плотные поселения встречаются лишь в самых благоприятных местах. Нередко складываются группировки из нескольких взрослых и молодых самцов. В таких группировках может и не быть лидера или господствующего старого самца. Отдельные плотные группы могут образовывать одни взрослые (но не старые) самцы. Часто молодые самцы-первогодки гнездятся изолированными группами на выселках. Такие группы можно узнать по бедному репертуару, нестройному, торопливому пению, множеству так называемых "помарок", скрипов, тресков в песне и, наконец, по необычной "горячности" песни. В северных районах своего ареала соловьи часто гнездятся отдельными парами на расстоянии в несколько сот метров друг от друга. В этих случаях, когда птицы не мешают друг другу, легче слушать и изучать правила согласования песен отдельных певцов.

Песня восточного соловья имеет строго организованную типологическую структуру. Каждая птица, имея 5-7, чаще 12-25, а иногда и до 93 фиксированных типов песен, лишена возможности произвольного изменения их конструкций. В результате вокальная активность соловья сводится к чередованию типов песен. Песни одного типа исполняются настолько строго, что при наложении их изображений они сливаются до мельчайших деталей. У некоторых типов песен может быть несколько вариантов, отличающихся либо числом, либо строением, формой отдельных колен или звуков. Но и такие варианты всегда исполняются столь же строго, как и главные типы песен.

Вторая особенность пения соловья связана с усечением песни вплоть до выкрикивания отдельных колен, вырванных из общей ее структуры. Третий важнейший прием состоит в слиянии песен в единые сложные комплексы, иногда - в сплошной вокальный поток, когда многие песни либо в полном, либо в усеченном варианте следуют без разрыва. Молодые птицы, а также взрослые самцы в первые дни после раннего прилета, при резких изменениях погоды, а также на спадах вокальной активности в предутренние часы или в начале вечернего пения нередко исполняют "свернутые", цикающие, скрипучие или особенно торопливые песни, в которых полно развернуты лишь отдельные колена и элементы, а большинство их выкрикивается в форме зародышей звуков. Торопливые и скрипучие песни соловьи иногда исполняют во время ухаживания и преследования самок.

У большинства самцов есть наиболее часто исполняемые ординарные песни, есть особые типы песен, которые птица воспроизводит лишь в крайне редких случаях. Есть у соловья и совершенно загадочная, так называемая "тихая песня", которую можно услышать, лишь стоя рядом с поющим самцом. В тихой песне нередко можно отметить поразительные звуки, колена и целые типы песен, которые птица никогда не исполняет в громком варианте.

В плохую погоду, а также в период выкармливания птенцов и на спаде сезона вокальной активности соловей переходит к выкрикиванию отдельных колен, которые самцы используют как ориентирующие позывы. Чаще они при этом пользуются чистыми громкими свистами, дудками, значительно реже - ленивыми стукотнями. Это явление свидетельствует о том, что и у соловья когда-то песня сформировалась на основе позывов, теперь выпавших из "словарного" репертуара. Кроме того, использование фрагментов песни подчеркивает, что каждое колено песни может даже в вокальных сеансах нести свою особую биологическую функцию. К этой поразительной тайне "языка песни" современная наука делает лишь первые, шаги.

Строгая фиксация репертуара колен и типов песен каждой птицы позволяет до мельчайших деталей изучать сходство и различие вокального репертуара отдельных особей, их микро- и макрогрупп, а также отдельных популяций. Целостный вокальный репертуар каждого самца может, таким образом, стать своеобразным его паспортом.

Во многих исследованных нами популяциях соловьев весь арсенал типов песен каждой популяции оказывался особым, неповторимым. У соседних популяций может быть множество общих типов колен, но ни разу нам не удалось даже на границах популяционных систем обнаружить птиц с одинаковыми типами песен.

Это удивительное свойство песни восточного соловья позволяет не только точно намечать границы отдельных популяционных систем, но и следить за их историей, перемещением в отдельные годы, точно регистрировать пульсацию их границ, изменения численности и др. Кроме того, подобные наблюдения позволяют прогнозировать погодные и общеэкологические условия отдельных сезонов, погодных циклов и более продолжительные изменения климата.

Так, в жесточайшие засухи, охватившие южные районы центральной России (Тульскую, Калужскую, Курскую и другие области) во второй половине 70-х годов, мы зарегистрировали не только массовое вторжение на территорию Московской области тульских, калужских и рязанских соловьев, но и не менее впечатляющее переселение подмосковных птиц на северо-восток, на территорию Владимирской области. Эти географически масштабные переселения целых популяций птиц постепенно приобрели характер широких волн. Подмосковные соловьи, хорошо изученные нами в конце 60-х годов, все еще не вернулись с севера на свои исконные земли. Только в 1986-1987 гг. в северных районах Подмосковья вновь появились соловьи с прекрасными водопойными дудками, так характерными для напева московских птиц.

Песня восточного соловья обычно начинается почином. Почин - это несколько тихих, цикающих, свистовых, реже дребезжащих звуков. Курские соловьи в период своего расцвета (1973-1975 гг.) после тихого "ци" часто ставили колено чистой ("цили") или жужжащей синичкой. Почины северных птиц обычно начинаются тихими "ци-ти", "ци-фи" и т. д., затем следует несколько флейтовых или более сильных свистовых звуков. Высшей формой почина следует считать особый "прием". Песня "с приема" в свое время прославила первых соловьев еще в начале XIX в. Песня с приема кваканья была известна для старых московских соловьев и "польских" птиц. В недавние годы ее слышали в Брянской области. В 70-х годах многие курские соловьи кричали с удивительного ритмического приема, который мы назвали "курской песней". Для курских соловьев был характерен и другой четко и фигурно оформленный прием "курский трескоток". Курская песня очень мелодична, курский трескоток, наоборот, как бы нарушает тональный строй первых колен песни и привлекает внимание необычностью звучания.

После почина (или приема) соловей издает сильные, иногда очень чистые свисты. Для подмосковных соловьев был характерен смирновский свист ("ив-ив-ив...") и близкий к нему ивлев свист в нескольких вариантах ("и-ви", "и-вли", "и-выть"). Наиболее специфичны для подмосковных популяций в 70-е годы были свисты группы "липушка" (варианты: "лип-лип", "ип-ип"), визговой свист (резкий визговой - "вив-вив", низкий визговой, визговой изменившийся свист - "вив-вив... вев-вев"), волчковый свист (или дудка), названный по сходству с криками поползня (варианты: одиночный нежный волчковый - "уить... уить...", одиночный волчковый - "вить... вить...", сильный волчковый - "твить-твить", пронзительный волчковый - "тить-тить"). Для многих популяций характерны более низкие, так называемые губовые свисты. В подмосковной популяции губовой свист был прочно сцеплен с совершенно особым типом песни - подъемным раскатом. Различные формы губовых свистов отмечены для курских, воронежских, тульских, бердичевских и других птиц.

За свистами обычно следуют дудки, "мелоча" и близкие к ним колена. Однако границы между свистами и дудками часто провести трудно. Согласно определению И. К. Шамова, великолепного знатока наших певчих птиц, дудка - это колено пониже свиста, иногда сложной фигурной структуры. Дудки очень разнообразны, часто объединяются во взаимосвязанные последовательными звуковыми переходами "генетические" группы. Обычны случаи, когда один тип дудки (как, впрочем, и свистов - см. выше) плавно трансформируется в другой, переходит в свист или наоборот. Причем каждая ступень связи или перехода оформляется в собственный строгий тип или вариант, который всегда и всюду воспроизводится одинаково и четко. Множество дудок не имеют названий. Предстоит большая работа по их классификации и разработке приемов их "генетического" анализа.

Под принципом гомологии колен или "генетическим" принципом мы подразумеваем законы устойчивых звуковых превращений, переходов, трансформаций и связей отдельных типов колен. Следует различать полные и вырожденные типы колен и звуков, а также их зародыши. Такие зародыши звуков, например, четко фиксируются в песне южного соловья и впоследствии, пройдя ряд строгих и последовательных превращений, достигают максимального развития и совершенства в песне восточного соловья. У отдельных популяций восточного соловья многие дудки, свисты и стукотни, пройдя стадии максимального развития, иногда вырождаются, а затем, видимо, и отмирают, часто ухудшая звучание песни.

Изучение всех этих процессов представляет исключительный интерес. Оно указывает на большое значение наследственных механизмов в становлении и развитии песни соловья и возможности передачи, а затем и географических миграций отдельных типов песен генетическим путем, на основе механизмов гибридизации птиц и направленного движения "генных потоков". Все эти проблемы имеют огромное значение для генетики, теории эволюции и экологии. Они позволяют не только восстанавливать историю отдельных морф, популяций птиц, но и вести экологические, генетические и эволюционные наблюдения в природе.

Многие сложные и характерные звуки и колена песни восточного соловья, по-видимому, существуют очень долго. 150-летний период жизни колен и даже целых напевов доказан нами вполне надежно. Нам удалось, основываясь на описаниях песни соловья, сделанных старыми любителями птиц, не только опознать и зафиксировать на магнитофонной ленте большинство описанных в старые времена характерных колен, но и найти многие из них в тех местах и районах, которые были отмечены в середине и начале XIX в.

Поэтому процедура удачного наименования характерных колен песни восточного соловья имеет огромное значение. Как и в именах людей, улиц, площадей, кораблей, имя колена позволяет не только "навечно" отметить данный конкретный звук, но и с его помощью в дальнейшем "замаркировать" целые классы песен, популяции, определить "генные потоки" и восстановить историю "рода" тех или иных линий птиц.

Подобно тому, как нам удалось восстановить по имени и опознать множество популяций птиц, будущие исследователи по нашим описаниям смогут разыскать соловьев с "лешевой дудкой", "Кирилловой стукотней", "кукушиным перелетом" и выяснить их историю и их судьбу. Ни один другой прием современной науки, кроме этнографии, языкознания и других наук о человеке, не дает в биологии столь тонких и впечатляющих данных.

Гениальное совершенство народных названий колен соловьиной песни, по которым даже без магнитофонной записи через 100 и более лет нам удалось разыскать эти колена, свидетельствует о том, что эта работа требует огромного таланта, чутья и огромной культуры. Это очень высокая поэзия и не менее высокое знание. К подобному творчеству надо иметь особую склонность и постоянно совершенствовать ее до уровня высокого мастерства.

Дудка - важнейший элемент песни восточного соловья. Ее кричат все птицы, из какой бы точки ареала они ни были взяты. В особых условиях пения - при резком возрастании уровня хорового пения птиц, ухудшении погоды и подавлении пения, начале или, наоборот, затухании рефлексов брачного пения весной или летом, в предрассветные или, наоборот, вечерние часы, в периоды дневного пения - всюду дудки - наиболее часто и громко выкрикиваемый элемент песни. Дудки - очень устойчивое звено во многих случаях редукции песни. Они - важнейший элемент дальней дистантной связи вида, так как именно они обычно слышны дальше всего.

Наиболее близки к классу свистов так называемые свистовые "передние" дудки, приуроченные к начальной части песни. Именно поэтому в народной традиции нередко типичные свисты называли дудками (волчковые передние дудки), а многие типы свистов характеризовали то как свист, то как дудку (водопойные свисты и дудки).

Наиболее разнообразна и характерна для восточного соловья группа водопойных дудок. Основой всех этих дудок служит подражательный звук "пью-пью" (или "пив-пив", "у-пив", "тк-пиу", "пив... пив... пив..."). Водопойные дудки и свисты очень характерны для московско-владимирских и московско-ярославских популяций. Нередко встречаются они и в Калининской области. Мы выделяем: хлыстовую водопойную дудку ("у-пив"), редкую водопойную ("пив... пив..."), двойной водопойный свист, нежную водопойную, серебряную водопойную дудки. К серебряной водопойной дудке генетически близко так называемое пленьканье (серебряное, нежное пленьканье) и громкое пленьканье. Реже встречаются водопойные дудки в песнях курских и воронежских птиц.

Большую группу дудок, часто исключительно строго и четко оформленных и весьма специфичных для отдельных популяций, представляют задние дудки или дудки, следующие за центральным разрывом песни. Для московско-ивановских (северо-восточных) популяций специфичны: кивковая дудка ("у-кив"), ее более сложный партнер - хлыстовая дудка, перевивная дудка и, наконец, знаменитая трелевая дудка ("трю-трю... трю-трю... трю-трю"). Все перечисленные опорные, или ключевые (устойчивые, основные), типы дудок в течение многих лет были маркерами (определителями) северо-восточных популяций соловья в пределах европейской части СССР. Трелевые и кивковые дудки были найдены и во многих других районах.

Трелевые дудки - одна из самых больших и сложных групп. Наиболее известны польская трелевая дудка, собственно трелевая, серебряная трелевая, светлая и "баляна". Многие трелевые дудки слышны очень далеко. Птицы к подобным звукам относятся особенно бережно, не кричат их слишком часто и без разбора, а дают в песне, как писали старые наблюдатели, "с большим чувством и тактом". В ответ на песни с такими дудками многие, особенно далекие, участники хора часто отвечают тем же приемом. Трелевые дудки особенно звучно кричат старые птицы. Молодые делают это обычно резко и плохо. Курские и воронежские птицы хотя и имеют изредка настоящие трелевые дудки, часто кричат их либо слишком мелко и резко, либо, наоборот, сухо и слишком "крупно". Их трелевые дудки нередко сильно зашумлены. У воронежских и некоторых других птиц встречаются совершенно особые "передние" двойные трелевые дудки, которые правильнее называть трелевым или двойным трелевым свистом. По своему положению в песне и происхождению эти "дудки" не имеют ничего общего с настоящими, задними трелевыми дудками.

Среди усложненных, формируемых на основе строгой ритмической модуляции звукового элемента колен выделяется большая группа луговых дудок, особенно характерная для воронежских популяций, но встречающаяся и в других районах (варианты: "тюр-лип", "тюлип", "тюли", "тю-лю-ли" и т. п.). Для курских популяций характерна кириллова дудка или сложная кириллова стукотня ("кирилл-кирилл", "крилл-крилл", "тлил-тлил" и другие формы вырождающихся кирилловых стукотней). Среди сложных дудок следует упомянуть широко распространяющуюся в последние годы и, по-видимому, маркирующую холодоустойчивые формы соловьев, белковую дудку ("белки-белки", "блки-блки"), зародыши которой обнаружены нами у закавказских популяций южного соловья в пойме реки Куры. Там же найдены птицы с зародышами кивковых, хлыстовых и многих других дудок. Интересна филиппова дудка ("пил-пилип... пил-пилип"), впервые найденная у воронежских, а потом и у многих других птиц. Для многих популяций характерны разнообразные формы клыканья, которое старые любители называли клыканьем, желной, зеленым дятлом и т. д. Это тоже большой класс самых разнообразных звуков восточного соловья ("клы-клы-клы", "кли-кли-кли", "кий-кий-кий" и т. д.).

В центральной части песни восточного соловья, то ближе к ее началу, то, наоборот, ближе к завершающим коленам песни располагаются многие одиночные фигурные элементы, часто не образующие особых колен: "журавлик" ("кру", "крри"), "пеструшка" ("кру-ти... кру-ти", "ци-кру... ци-кру"). Широко распространены, особенно в южных популяциях, такие знаменитые колена, как "лешева дудка" (ленивая, мягкая полутрель или частое "ту-ту-ту-ту"), кукушкин перелет (крик самки кукушки, зовущей самца), воронова, голубковая дудки, похожие на крик ворона и горлицы.

Большинство обычных песен восточного соловья завершают стукотни, дроби, раскаты. В больших, слитых песнях и в разгаре пения эти колена ограничивают отдельные законченные и часто строго очерченные фразы (или строфы) песни. Появление стукотни, дроби или раската сигнализирует окончание отдельной фразы или отдельной песни. Часто стукотни, дроби, раскаты завершают и сверхкороткие выкрики или выкрикиваются отдельно, почти чисто, с коротким вступлением, принимающим характер мелочей. В особых случаях затрудненной или особенно дальней связи (разреженные поселения, чаще на севере) стукотни и раскаты приобретают особенно важный смысл. В ночной тиши или в тумане именно они бывают слышны за 1,5-2, а иногда и 3 км.

Стукотни как ритмически организованные, чистые и сильные звуки очень характерны для южных и многих центральных популяций. Наоборот, для северных и восточных популяций характерны раскаты и дудки. У курских и воронежских популяций стукотни в Свое время выделялись исключительным разнообразием (ленивая, резкая, свистовая, хлыстовая, двойная, игольчатая, визговая и др.).

Раскат - это подобная стукотне система сильных, сближенных звуков, но ритмически еще более четкая и целостная. Раскат завершает многие типы песен птиц из центральной нечерноземной зоны ареала и, подобно стукотням, служит для наиболее дальней связи. Исторически он, видимо, и возникает как особое средство увеличения надежности связи в условиях разреженных северных поселений. Мы выделяем следующие формы раскатов: резвый, нежный, стуковой, хлыстовый, ленивый, медленный, сонный, подъемный и др.

Очень разнообразны типы завершающего многие песни колена - дроби, а также их вырождающиеся варианты, известные под названием "россыпь". Именно дроби в свое время прославили лучших курских и воронежских соловьев. У хороших курских певцов отмечали до 9 вариантов дробей. Интересно, что разнообразие дробей отчетливо возрастает именно в переуплотненных курских и воронежских поселениях. Биологическое значение этих звуков ограничено установлением связи между соседними птицами. Это, по-видимому, агрессивный сигнал, подчеркивающий территориальные, отталкивающие функции данного типа песни. Дроби относительно быстро затухают в лесу и в густой листве, они плохо слышны в ветреную и туманную погоду. Видимо, поэтому они вырождаются и становятся редкими в популяциях северных птиц. В Подмосковье и прилежащих районах чаще встречается очень мелкая, слабая, выродившаяся дробь типа россыпи. В южных популяциях восточного соловья чаще встречаются дроби типа трещотка, гребенка, сверчковая россыпь, пучковая россыпь, тройная россыпь (или точилка), неравномерная сверчковая дробь (россыпь).

Большой интерес представляют собою так называемые "помарки" и "мелоча", а также фигурные элементы песни, как правило, сосредоточенные в центральной, "пустой", ее зоне. Во многих случаях здесь формируются организованные типы "шумовых" звуков (чок, щелканье, треск, двойной треск, циканье, цирканье, особо мелкие трели и трелевые свисты). Бросается в глаза четко выраженное правило. У подмосковных и близких к ним северных птиц центральная зона песни прочно занята чоком или двойным треском, у курских и особенно воронежских птиц эта зона заполнена неразвитыми или крайне разнообразными по форме и типам зародышами звуков или аберрантными их формами. В ряде случаев центральная зона песни допускает разрастание свистовых звуков и передних дудок, в других, наоборот, увеличение числа элементов задних дудок, или стукотней, против обычной статической нормы. Это позволяет лучшим певцам создавать поразительные по красоте песни.

Таким образом, центральная зона песни как бы расчленяет два мира звуков в песне восточного соловья - мир починов, свистов и передних дудок, с одной стороны, и мир задних дудок, стукотней, раскатов и дробей, с другой стороны. Одновременно центральная зона песни становится зоной, где незримо хранятся, разрастаются, множатся новые элементы песни, обеспечивающие в ряде случаев необычное ее усложнение и совершенствование у выдающихся певцов. Именно в этой зоне часто формируются звуки, придающие песне отдельных птиц неповторимую индивидуальность и красоту.

Однако главный механизм, характеризующий неповторимость вокального репертуара каждого самца популяции, определяется тем, что из общего арсенала песен популяции каждая птица выбирает лишь часть типов песен. В результате в репертуаре отдельных самцов либо есть песни, которых нет у соседей, либо, наоборот, отсутствуют некоторые типы песен, входящие в репертуар других птиц. При большом числе типов песен, составляющих арсенал всей популяции, и множественности типов песен у каждого самца бывает очень трудно найти самцов с одинаковым репертуаром. К тому же такие самцы не любят гнездиться рядом друг с другом.

У соловья довольно много сигналов и в обычном его звуковом "словаре". Но большинство их используется в строго определенных ситуациях и крайне редко. Основных тревожных сигналов два: характерный свист "тии" из группы сигналов замаскированной тревоги и знаменитое "крыканье" (крр... крр..." или "кры... кры...") из группы сигналов демонстративной тревоги. По этим сигналам легко разыскивать соловьев. Рядом с поющими самцами по этим звукам можно узнать о самке.

Обыкновенный, или восточный, соловей очень похож на южного, или западного, соловья, но на горле и груди у обыкновенного соловья заметны коричневые волнистые пестринки, которых нет у южного. Фото М. В. Штейнбаха

Самки появляются на участках самцов по вечерам, но до утра ведут себя очень тихо. Утром обнаруживают свое присутствие негромким свистом или крыканьем и привлекают внимание самца. Чаще при этом они прыгают по земле или по ветвям в основании кустов. Здесь и происходит формирование пары. При этом самец принимает разные позы, горбится, опускает крылья, развертывает веером хвост, поводит им в разные стороны. Иногда он преследует самку и со скрипучей песней гоняется за ней в воздухе. Через несколько дней после образования пары и ознакомления самки с гнездовым участком она подыскивает место для гнезда и приступает к его постройке. М. В. Штейнбаху удалось установить, что у соловья самка имеет свой индивидуальный участок, не совпадающий с участком самца.

С появлением птенцов соловьи резко сокращают пение и присоединяются к самкам, проявляя о птенцах трогательную заботу. Корм для них соловьи разыскивают на земле или склевывают с веток и листьев кустарников, стеблей и листьев крапивы, сныти, гравилата. Фото М. В. Штейнбаха

Гнездо самка строит на своем участке. Поразительно то, что место для него выбирается где-нибудь в уголке, нередко близко к границе участка самки. Это, видимо, связано с тем, что соловьи очень искусно прячут свои гнезда и всегда скрытно подбираются к ним пешком. Гнездо чаще строится на земле в ямке и так, что его верхний край почти не выступает за ее края. Изредка гнездо располагается в основании куста, но тоже у самой земли. Гнездо складывается из сухих полусгнивших листьев сначала в виде широкой "тарелки" или подушки. Затем с помощью сухих травинок чуть выгибается в виде неглубокой чаши. Лоток выстилается тонкими стебельками злаков, их размочаленными листочками, тончайшими корешками и волосом из гривы лошадей. Гнезда, укрытые в густой растительности, могут быть более массивными и складываются иногда не из листьев, а в основном из стебельков трав, хмеля и других материалов.

Самка обыкновенного соловья обычно строит гнездо на земле из сухих прошлогодних листьев в тени густого кустарника или зарослей крапивы. Гнездо она надежно прячет среди ветоши и травы или аккуратно вкладывает его в прикорневую розетку куста. Первые дни самка часто обогревает голых и слабых птенцов, а самец в это время берет на себя заботу по снабжению их кормом. У гнезда взрослые птицы ведут себя чрезвычайно осторожно и тихо подходят к нему пешком. Фото М. В. Штейнбаха

На постройку гнезда самка обычно затрачивает 5-6 дней, после чего гнездо пустует в течение суток. Кладку из 4-5 оливковых или коричнево-оливковых яиц в мае - июне в течение 13-14 суток насиживает одна самка. Самец в это время поет и охраняет гнездо, самку и гнездовый участок. Однако во время насиживания самец поет уже несколько меньше, что позволило некоторым авторам предполагать возможность его небольшого участия в насиживании кладки.

Выкармливают птенцов 11-12 дней оба родителя. Причем при появлении у гнезда с кормом самец иногда выкрикивает 1-2-3 колена из своей песни. Чаще это бывают довольно громкие свисты, дудки или стукотни. Они, видимо, служат ориентирующим сигналом для самки и птенцов. Потревоженные в гнезде птенцы могут вылететь на 1-2 дня раньше обычного срока. Первые дни они сидят у гнезда на земле или на нижних ветвях кустарников, а к концу 5-го дня могут перепархивать. К 18-19-му дню жизни птенцы поднимаются на крыло, а самец прекращает петь. Оба родителя еще 13-15 дней остаются с выводком и подкармливают молодых. Во второй половине июня все соловьи умолкают, выводки распадаются и птицы переходят к одиночному образу жизни. Отлет соловьев с мест гнездовий происходит в конце июля - начале августа. Отдельные птицы задерживаются в средней полосе до конца августа и даже первых чисел сентября. Были случаи, когда одиночных соловьев видели еще в конце сентября.

Пищу соловьи собирают главным образом на земле, реже с ветвей и листьев кустарников. Подобно дроздам и зарянкам, соловьи внимательно осматривают и ворошат лесную подстилку. Интересно, что значительную часть их пищи составляют муравьи и обитатели подстилки: мелкие моллюски, пауки, многоножки, мухи, личинки майских жуков, долгоносики, листоеды, гусеницы и мелкие бабочки, клопы. В пище птенцов, кроме этих кормов, нередко встречаются гусеницы совок, пядениц, непарного шелкопряда, листоверток. Осенью соловьи поедают ягоды красной бузины, черной смородины.