Молодое поколение птичьих островов

В следующий раз я приехала в Манычский заказник через два месяца. В это время у всех птиц, в том числе и у обоих видов пеликанов, были уже большие птенцы. Получив теперь разрешение на посещение пеликаньего острова, я с такими же предосторожностями, как и во время наблюдений за чайками, установила здесь палатку.

Так же, как и весной, первыми ко мне подошли серебристые чайки. Их птенцы уже давно покинули гнезда, но летать еще не могли. Когда вокруг было спокойно, они разгуливали возле воды или сидели на берегу, находясь под присмотром одного из родителей. Второй обычно днем охотился. К вечеру на острове собирались все его обитатели. Прилетевшие из далеких сухих степей чайки прежде всего спешили к воде. Здесь они купались и с жадностью пили, как странники, которые после долгих скитаний по пустыне наконец попали в оазис. Но отдых их был коротким. Со всех ног к ним уже неслись дети. У каждой пары чаек их было не больше двух, хотя яиц в кладке у всех было по три. Значит, не менее трети яиц или птенцов к этому времени погибло.

Вечером прямо перед моей палаткой расположилось семейство чаек - родители с птенцом. Близилась ночь, но чайченку было не до сна. Он, видимо, считал, что все забыли про ужин. Назойливо приставая то к одной, то к другой птице, он подолгу пищал, кланялся, теребил взрослых за клювы и щекотал подклювья. Наконец мать вняла его мольбам и начала отрыгивать добычу. Было хорошо видно, как по ее горлу поднимается большой комок. Когда он достиг зева, чайка широко раскрыла рот и резким движением бросила на землю к ногам птенца... малого суслика. Это был довольно крупный, размером немногим меньше птенца, зверек со слипшейся мокрой шерсткой. Чайченок в замешательстве попятился, а мать тотчас проглотила грызуна. Голодный птенец направился к отцу. И тот тоже выплюнул перед ним суслика.

Издалека гнезда колпиц с оперенными птенцами напоминают пятна нерастаявшего снега весной

Серые цапли чаще всего устраивают гнезда на высоких деревьях. Но безлесные острова на озере Маныч-Гудило настолько привлекательны для околоводных птиц, что цапли селятся рядом с колпицами на земле

Подобные сцены разыгрывались по всему острову. Птенцы требовали корма, и взрослые предлагали им сусликов, к которым дети не знали, как подступиться. Один чайченок попытался расклевать грызуна. Он возился до тех пор, пока кто-то из соседей не выхватил у него пищу. Родители стали отбирать свою добычу, началась потасовка. В результате суслик исчез, а птенец так и остался голодным.

Всю ночь взрослые птицы по настойчивым просьбам детей то и дело отрыгивали сусликов. Они как бы проверяли степень их готовности, как нетерпеливые хозяйки, заглядывающие в духовку, где печется пирог. Но грызуны переваривались медленно. Только под утро пища оказалась готова. Кожа и часть поверхностных мышц зверьков переварились, и обнажилось содержимое брюшной полости. То здесь, то там по всему острову можно было видеть, как счастливые чайчата вытаскивали из глотки родителей, словно макароны из кастрюльки, тонкие кишки грызунов.

Таким сложным оказывается кормление птенцов у чаек в тех местах, где эти птицы питаются не рыбой, не моллюсками и даже не насекомыми, а довольно крупными грызунами. Не имея ни острых когтей, ни мощного клюва, ловить таких подвижных, с острыми резцами зверьков, вероятно, дело нелегкое. Для этого требуются сноровка и большая изобретательность, которые присущи почти всем видам чаек.

Во всех гнездах колпиц тоже были птенцы. Маленькие колпицы, в отличие от стройных родителей, похожи на рахитичных уродцев. Ноги у них толстые, клюв круглый и тонкий, тельце покрыто плотным белым пухом, среди которого топорщатся пеньки неразвернувшихся перьев крыла. Движения птенцов неуклюжи и медлительны.

А вот у большинства серых цапель дети почти не отличались от взрослых. Даже птенцами их назвать было как-то неудобно. Они степенно разгуливали вдоль берега или стояли где-нибудь на утрамбованной ими площадке. Однако, увидев подлетающих к острову отца или мать, они, теряя степенность, поспешно летели к своему гнезду и начинали выпрашивать корм. В одном из ближайших ко мне гнезд птенец был еще маленький, вдвое меньше взрослой птицы, и постоянно находился один. Родители прилетали к нему по очереди и редко встречались друг с другом. При появлении отца или матери птенец немедленно принимался трещать. Издаваемый им звук напоминал отдаленный рокот электрического моторчика. Сам цапленок весь напрягался, приподнимался на слабых ножках и пытался ухватить взрослую птицу за клюв. Длинные крылья его, на которых еще не развернулись маховые перья, болтались в воздухе, как тряпки. Птенец дрожал, падал и поднимался вновь. Это была далеко не легкая работа убедить взрослую птицу отрыгнуть пищу. Но рано или поздно уговоры и жалобы птенца действовали. По тонкой шее стройной птицы поднимался вверх большой комок. Цапленку наконец удавалось ухватиться за кончик ее клюва. И тут на дно гнезда падал сазан длиной иногда более тридцати сантиметров. В отличие от чаек, птенцов цапли большие размеры добычи, принесенной родителями, не смущают. Их длинная шея позволяет управиться и с крупной рыбиной. Пока голова сазана переваривалась у птенца в желудке, его хвост торчал изо рта и не давал возможности закрыть клюв. Однако такой "кляп" не мешал птенцу дышать и вообще чувствовать себя превосходно. Теперь родители могли не появляться хоть до вечера.

...Работники заказника ежегодно проводят кольцевание птиц. Это позволяет выяснить пути их миграций, места зимовок, сроки жизни и многие другие вопросы. И в этом сезоне все молодые колпицы и цапли на пеликаньем острове щеголяли с алюминиевыми кольцами на лапах. Только нигде не было видно птенцов розовых пеликанов. Лишь спустя несколько часов после того, как на острове воцарилась тишина и порядок, нарушенные установкой палатки, я увидела пеликанят. Их неуклюжие фигурки буквально терялись среди множества других птиц. Птенцов оказалось всего три, хотя должно было быть около сотни. Как только они вышли на середину острова с редкой травой, их окружили взрослые птицы, в числе которых были и родители, и бездетные соседи. Каждый пеликаненок размером с раскормленную курицу напоминал городского малыша, которого бабушки, тетки и собственные папа и мама вывели на прогулку в воскресный день. Все порывались к ним с любезностями и заботами. Но родители отгоняли посторонних и старались держать детей возле себя. Переговаривались взрослые пеликаны утробным басом, как будто постоянно угрожая друг другу.

За каждым птенцом розового пеликана приглядывает несколько 'нянек'

Выяснилось, что на пеликаньем острове в этом сезоне произошел несчастный случай. Когда сотрудники приехали кольцевать птенцов чаек, колпиц и цапель, у розовых пеликанов в гнездах были еще яйца. Кладка у них в этом году была необычно поздней. Люди находились в колонии более двух часов. Почти все взрослые обитатели острова в это время покинули его и держались поодаль на воде. Пеликаны уплыли дальше всех. Только чайки не поддались общей панике. Быстро вернувшись в колонию, они, не боясь людей, воспользовались отсутствием пеликанов и сожрали все их кладки из пятидесяти гнезд.

На обуреваемых родительскими чувствами бездетных розовых пеликанов было больно смотреть. А их грабители, серебристые чайки, как ни в чем не бывало расхаживали рядом. Плебейски согнувшись, они подбирали остатки еды, оброненной пеликанами. А тем и в голову не приходило, что именно чайки лишили их родительских радостей. Они безусловно, и в общем-то справедливо, считали, что в этом повинны люди. Недаром пеликаны всякий раз в страшной панике покидают остров, когда к нему причаливает лодка.

В прошлом люди систематически грабили колонии пеликанов. Рыбаки высаживались на острова и сплавины, где гнездились птицы, и забирали птенцов, чтобы вытопить из них жир. Теперь этих птиц редко кто решился бы убивать, даже если бы это сейчас и не было запрещено законом, да и сильно пахнущий рыбой жир тоже никому не нужен. Однако каждое посещение колонии людьми, даже без всяких корыстных целей, имеет тяжелые последствия. При невольном содействии человека пугливых медлительных пеликанов легко могут обокрасть любые соседи, и в первую очередь чайки. Этим сметливым и расторопным птицам помогает то, что они мало боятся людей. Так же, как и вороны, чайки ловко используют человека как помощника при ограблении чужих гнезд.

На примере пеликаньего острова можно еще раз убедиться, какую большую, а иногда и решающую роль играет человек в судьбе некоторых видов птиц. Он способен создать птичьи базары среди выжженных солнцем степей, но он же может и причинить серьезный ущерб и многое нарушить только одним необдуманным шагом.