Птичье население островов озера Маныч-Гудило

Целью моей работы в заказнике было провести серию опытов и наблюдений за поведением колониально гнездящихся птиц в период насиживания кладки и строительства гнезда. Для этого я испросила разрешения у дирекции на короткий срок поселиться на маленьком островке, где, за исключением пеликанов, гнездились почти все виды птиц, обитающие в заказнике. Длина острова была около двухсот метров, а ширина не более пятидесяти. Этот кусочек суши был плоским и невзрачным, и если бы не белые спины сидящих на гнездах чаек и колпиц, он совсем не был бы виден с воды.

Когда наша моторная лодка причалила к берегу, в воздухе, как снежная метель, закружились поднявшиеся с гнезд чайки и колпицы. С помощью егеря я быстро поставила маленькую брезентовую палатку неподалеку от вязкого илистого берега. Затащив в свое темное жилище привезенный скарб - еду, фотооптику и спальный мешок, я и сама поспешно забралась туда же. Егерь замаскировал палатку сверху сухими стеблями лебеды и сразу уехал. Операция была проведена с таким расчетом, чтобы у обитателей острова сложилось впечатление, будто приехавшие люди все отбыли, а странный темный предмет, то есть моя палатка, не имеет с ними связи и поэтому не представляет никакой опасности. Чтобы не нарушать задуманный план, я не могла ни под каким предлогом выходить наружу до возвращения егеря.

Серебристые чайки надежно охраняют свою колонию от вторжения хищных птиц и ворон, но сами не упускают случая расклевать оставленные без присмотра кладки соседей

Особую своеобразность облику колпицы придает длинный лопатообразный клюв

Итак, было утро 30 апреля. Прошло десять минут после того, как ушла моторная лодка. Голоса растревоженных птиц все еще звучали в воздухе над моей головой. И вдруг раздался громкий, настойчивый стук в стенку палатки. Среди визгливых криков чаек и хриплых голосов колпиц эти равномерные удары поразили меня, как внезапный звонок в дверь среди ночи. Осторожно выглянула я в узкую щель, чтобы рассмотреть неожиданного гостя. Им оказалась серебристая чайка. Невозмутимо расхаживая возле палатки, она пыталась оторвать один из концов толстой веревки, за которую мое укрытие было привязано к колышку. Прочное крепление не поддавалось ее усилиям, и птица время от времени принималась долбить клювом по узлу. Видимо, веревка приглянулась ей как строительный материал для гнезда. К счастью, разодрать крепкую пеньку ей не удалось. Другая чайка, жилище которой было всего в полутора метрах от меня, уже сидела на кладке.

Надо сказать, что чаек на острове было такое множество, что стоило большого труда найти местечко, свободное от их гнезд. Пришлось установить палатку рядом с тремя кладками, причем совсем близко к одной из них. Я опасалась, что недовольные таким вторжением мои ближайшие соседи побоятся сразу вернуться к гнездам и криками переполошат весь остров. Поэтому увидеть спокойно сидящую на гнезде чайку на расстоянии вытянутой руки было для меня большой радостью. Она невольно стала моим союзником, как бы показывая остальным, что в неожиданно появившемся здесь новом предмете нет ничего страшного.

Не только мои ближайшие соседи, но и остальные чайки на острове, не обращая внимания на скрадок, быстро занялись прерванными делами. Большинство из них насиживали кладки, но некоторые еще достраивали гнезда. Они укладывали прямо на землю небольшую кучку сухих стеблей и застилали ее кусочками дерна и свежей травой. При этом птицы внимательно следили отнюдь не за моей палаткой, а за гнездами серых цапель, которые остались без хозяев. Те оказались более робкими и, всполошенные моим прибытием, все еще не решались вернуться на остров, беспокойно кружа в воздухе. Пользуясь отсутствием хозяев, то одна, то другая серебристая чайка подходила к их гнездам и с аппетитом поглядывала на большие зеленые яйца. Вероятно, это заставило пугливых птиц поторопиться с возвращением к кладкам.

Мое укрытие служило как бы тестом, позволяющим определить особенности поведения птиц в необычной ситуации, выявить различия в проявлениях осторожности, наблюдательности и способности к научению у разных видов, живущих бок о бок. Доверчивое отношение чаек к палатке отнюдь не было свидетельством их невнимательности. Любое изменение они замечали тотчас. Стоило высунуть наружу только кончики пальцев, расширяя щель в матерчатой двери, как чайки поднимали крик. На каждое мое действие они реагировали мгновенно. Но если оно повторялось несколько раз, не принося никакого вреда, то просто переставало их интересовать.

Чаще всего в гнезде колпиц бывает четыре яйца

Во время строительства гнезд колпицы успевают собрать на острове почти все прошлогодние сухие стебли лебеды

Колпицы оказались большими тугодумами. К моей палатке они привыкли не сразу, да и то, вероятно, не без помощи чаек, спокойное поведение которых как бы говорило о безопасности ситуации. Возможно, что колпицы плохо видят. Во всяком случае, все мои неосторожные движения при съемке они воспринимали только через реплики чаек. При испуганном крике этих сторожей острова все колпицы, как по команде, привставали на гнездах и начинали оглядываться.

Серые цапли прекрасно различали все движения в глубине темной палатки через узкую щель. Видели они с гораздо большего расстояния, чем чайки. Когда уже все птицы уселись на гнезда, некоторые цапли еще долго летали над островом с беспокойными криками.

В первый день я мало что успела рассмотреть. К ночи поднялся сильный ветер. С гудением проносился он над озером и изрядно трепал мое укрытие. Палатка содрогалась под его ударами, но, к счастью, колышки и веревки выдержали и на этот раз. Уверившись, что мой дом, а вместе с ним и меня, не унесет в воду, я забралась в спальный мешок и заснула.

Через темный брезент рассвет просочился не скоро. Когда взошло солнце и внутри палатки стало светлее, я обнаружила, что мое жилище заполонили пауки. Здесь каким-то образом очутились сотни этих не очень привлекательных членистоногих. Все они, по-видимому, относились к одному виду, но различались размерами - от нескольких миллиметров до полутора сантиметров. Эти пауки днем прячутся в аккуратных земляных норах, с оплетенными паутиной краями. Не знаю, почему всем им так понравилось мое жилище. Возможно, они приняли его за одну большую просторную нору. Устроившись под потолком, они то и дело зачем-то спускались вниз, раскачиваясь на паутинках. Когда я вылезла из спального мешка, оказалось, что вокруг моей головы висят целые гирлянды этих страшилищ. Пришлось отмахиваться от них, как от мух. Крупные экземпляры угрюмо сидели по нижним углам. Преодолев безотчетный страх перед своими квартирантами, я чуть приоткрыла щель между дверными клапанами и стала рассматривать остров.

Здесь царил полный покой. Почти вся земля была занята птицами. Ослепительным блеском пера среди остальных выделялись колпицы. На солнце они казались белее, чем снег в горах. Голову их украшал большой желтый хохол, на горле виднелась красная кайма, окантовывающая участок голой кожи под подбородком. Клюв колпиц, отдаленно напоминающий щипцы для пирожных, выглядит очень своеобразно. Он покрыт черной, как бы тисненой кожей, а на конце имеет широкую светлую лопасть.

В гнездах колпиц лежало по три или четыре больших белых яйца. Ближайшая ко мне пара, как и другие, коротала скучное время насиживания, постоянно надстраивая свое жилище. Теперь оно уже представляло собой пирамиду высотой около тридцати сантиметров. Поисками и доставкой строительного материала занимался самец. Он расхаживал по всему острову на длинных ногах, как на ходулях. Найдя сухой стебель лебеды, он поспешно тащил его домой с таким видом, с каким грибник, которому удалось найти какой-то необыкновенный гриб, спешит похвастаться своей находкой. Иногда самцу удавалось раздобыть большой кусок дерна или подобрать на берегу пучок водорослей. Появляясь с такой солидной ношей, он торжественно останавливался возле гнезда, как бы ожидая удивления или одобрения со стороны самки. Гнездо непрестанно росло в высоту, но при этом становилось неустойчивым, грозя опрокинуться при сильном ветре. К счастью, колпицы поселяются так близко друг к другу, что основания соседних гнезд соприкасаются, составляя как бы одну общую платформу, которая прочно держится на земле.

Некоторые колпицы предпринимают попытки утащить строительный материал с чужого гнезда. Но хозяева стараются этого не допустить

В колонии колпиц нередко возникают конфликты между соседями

Поочередно то самец, то самка улетали на кормежку куда-то далеко, к мелководным берегам. Оставшаяся в одиночестве птица дремала, спрятав клюв в перьях спины. Время от времени просыпаясь, она начинала чиститься или перекладывать веточки, прихорашивая гнездо. И тогда возникали ссоры, доходившие до потасовок. Поскольку жилища разных семей расположены рядом, нередко один и тот же длинный стебель оказывался одновременно в двух разных гнездах. Каждая из птиц считала его своим, и когда одна начинала тянуть за один конец, вторая поспешно хваталась за другой. Иногда кто-то просто воровал чужую хворостину. Начиналась драка. Молча и сосредоточенно колпицы теребили друг друга за клювы, стоя каждая в своем гнезде и балансируя раскрытыми крыльями. По-видимому, клюв у этих птиц очень чувствителен и удары по нему болезненны.

Изредка среди плотного поселения колпиц встречались гнезда серых цапель. Близилось время вылупления птенцов, и они насиживали кладки с большим усердием. Родители несколько раз в день сменяли друг друга. Цапли любят ритуалы. Их встреча на гнезде - настоящая смена караула. Прибывшая птица испускает громкий, гнусавый крик, после чего вторая поднимается ей навстречу, вытягиваясь в струнку. Некоторое время обе цапли стоят друг против друга, почти касаясь поднятыми вверх клювами и издавая звуки, напоминающие ворчание собак. Лишь после такого приветствия насиживающая птица улетает, а ее место занимает другая.

Во время насиживания кладки самец и самка колпиц часто находятся на гнезде вместе

В пору, когда закончилось строительство гнезд, но еще не появились птенцы, у колпиц наступает относительно спокойная пора

Птенцов еще ни у кого не было, поэтому на острове стояла относительная тишина. Колпицы тихо переговаривались, их голос напоминал мне голос утки, созывающей утят. При драке они негромко вскрикивали и шипели. Чайки приветствовали друг друга протяжным мяуканьем. Иногда они принимались хохотать. Но все эти звуки слышались не так уж часто.

Как во всех массовых поселениях птиц, заведенный порядок взаимоотношений между соседями выполнялся неукоснительно и на острове. Каждого, кто нарушал невидимую границу, встречали копья острых клювов.

А всего в двух километрах от этого царства птиц, на берегу озера, паслись отары овец, мычали коровы, работали трактора. Полоса воды да служба егерей оказались надежной охраной благополучия большого поселения птиц. Им же на весну и лето требуется лишь маленький участок суши, недоступный для хищников и не посещаемый людьми.

В перерабатывающей компании "РиМет" можно сдать свинец по высокой цене в Краснодаре.