Пятьсот метров страха

- Ведь я же ушел только на минуту, - оправдывался Димка, когда возвращались домой.

Все так были зачарованы соловьиным пением, что не заметили отсутствия человека. Ну, подумаешь, беда - пошел прогуляться к реке. Однако два часа в джунглях ночью - это не приключение, а очень серьезное событие.

- Джунгли?! Разве есть в Советском Союзе джунгли? - поймал на слове друга Петя, но Димка невозмутимо заявил:

- Именно джунгли, в заповеднике "Тигровая балка". Только не лианы, а дикий виноград оплетает деревья и вместо бамбука растут гигантские эреантусы (злак, похожий на тростник, до 5 метров в высоту). Словом, продираюсь сквозь заросли колючей джиды. Медленно, с трудом. А ночь наступает быстро, на глазах темнеет. Знаю - наш лагерь рядом, а звуков не слышно, только песни соловьиные. И дернул же меня леший - пойти напрямик! Каких-то пятьсот метров, думаю. Но колючая джида впивается в руки, ноги. По шее ползут ветки гребенщика, дикий виноград заплетает ноги, руки хватают что-то липкое, сразу и не сообразишь, что это солодка. Изогнувшись вопросительным знаком, бреду ощупью по звериной тропе.

Единственная возможность выбраться из густых тугаев - найти звериную тропу. Но ночью она превращается в очень узкий и совершенно загадочный лабиринт. Опасность подстерегает всюду. Гюрзы, ядовитые змеи любят в темноте лазать по веткам. Того и гляди, свалится на шею полутораметровая красавица.

- Словом, заблудился, - признается Дима. - Слышу шорох далеко справа, окликнул. В ответ приглушенный треск, как из-под земли. Нащупал новый коридор, попал в другую ветку лабиринта.

Вдруг над головой непросвечиваемого потолка раздался надрывистый плач. По коже пробежал холодок. Этого еще не хватало! Снова и снова повторялись жалобные крики и детские всхлипывания. Нет, шалишь, филин! Неприятно, конечно, но знаю, - это твои проделки. Отрывистым лаем прокричал сыч. Вскоре свежий воздух пахнул ночной прохладой. Еще не верится, что можно стать во весь рост: попал на крошечную поляну, с которой вели три "двери". В которую?.. Куда ближе и надежнее?

"Ха-ха-ха-ха", - пронеслось в ночном небе, и легкий шорох послышался у самого уха. Снова филин, переменив песню, поднимает тревогу на поляне. Видимо, рядом гнездо. Пошел прямо, но через десять томительных минут понял, что снова ошибся. Тропа привела к водопою. В сторице древнего русла реки словно в большом, изогнутом подковой тазу, чуть-чуть мерцали звезды. Густые джунгли оплетали воронку с водой со всех сторон, словно берегли, чтобы кто-нибудь не утащил живительный осколок водяного зеркала.

Делать нечего, бреду по тропе обратно. Но... тропа уже занята. Сверкнув зелеными огоньками, два зверя развернулись и шарахнулись назад, от неожиданности тявкнули. Оказавшись в безопасности, злобно завыли. "Извиняюсь, что беспокою шакалью светлость", - сказал я громко. Что делать, впору самому выть. С уже знакомой полянки ухожу правым коридорчиком. Долго продирался вперед, не имея ни малейшего представления, куда иду. Двигался, лишь бы не стоять. Вокруг только джидовый и туранговый лес. Снова кто-то бросился в сторону, задевая стенки звериного метро и тревожно похрюкивая. Тропка вывела к обрывистому берегу реки. Чуть оступишься в ночной темноте, и завертят тебя воды "Дикого".

Решил идти вдоль берега, против течения. Сил больше нет. Я сел на камень и только тогда заметил, что лицо и руки горят от укусов комаров. Неимоверный звон перед лицом. Кровопийцы набросились с такой яростью, словно хотели выпить всю кровь.

Послышался треск. По тропе шел кто-то крупный. Кто? Хищный зверь или травоядное животное? В зверином коридоре стало тесно. Это метрах в пяти от меня к берегу вышел кабан. Опустил рыло в воду, недовольно фыркнул, потянул носом, повернулся и медленно побрел по тропе. Через минуту слева от меня показалась лиса. Она шумно лакала воду, хотя пришла совершенно тихо. Я свистнул. Рыжая от неожиданности подскочила вверх и плюхнулась в воду. У меня за спиной поднялась трескотня. Оказывается, все тропы заняты. Тугайное "население" с наступлением ночи потянулось к водопою.

Ну и ну, влип в джунгли!

Сделал еще одну попытку выбраться из западни - добрел до новой полянки. Вдруг под сапогом хрустнула галька, еще и еще. Значит, рядом дорога. Через пять минут я уже двигался по набитой тропке.

Тревожная ночь джунглей заповедника коснулась Димки только краем. Можно позавидовать любому охотнику, кто умеет от зари до зари терпеливо просиживать в засадах и наблюдать жизнь тугайной ночи. Такое не увидишь в кино, это нужно почувствовать. Но бродить по тропе в неведении - ох, как невесело! Лагерь-то оказался совсем рядом. Всего пятьсот метров страха отделяли мальчишку от друзей.

...Димка рассказал потом об этой ночи в школьном сочинении и получил за него самую высокую оценку.