VI. Дружба птиц с людьми

Начинается утро. Розовеет небо. Я еще лежу в постели и сквозь сон слышу мелодичное щелканье и трели. Это встречает день мой друг и сосед - скворец Кузя. Наше знакомство началось в прошлом году. Сын смастерил скворечник. На дерево пристроить мы его не смогли, прикрепили к окну (балкона нет) и решили: пусть живут там хоть воробьи. К нашему удивлению, в домике поселился скворец. Прожил он лето, в июле и августе часто куда-то улетал, а осенью вернулся и пробыл до холодов. Прозвали мы нашего жильца Кузей. Весной следующего года явился с подругой. Как запоет скворец (а мне видно его из любого конца комнаты), мне радостно: кажется, что на городскую шумную улицу пришла и заглянула в окно сама природа родного края.

Скворцы поют в цехе. Переступив порог ремонтно-механического цеха Орловского сталепрокатного завода имени 50-летия Октября, можно услышать необычный для ранней весны щебет скворцов. Пернатые певцы, удобно рассевшись на переплетах окон, устраивают настоящие концерты. Семерка отважных "квартирантов" поселилась в цехе с осени. Когда караваны птиц потянулись к югу, перед скворцами распахнули окна и двери, чтобы и они вместе со своими братьями смогли улететь в теплые края. Но новоселы предпочли остаться зимовать под сводами цеха. И тогда люди взяли их под свое покровительство, стали заботиться о провианте для птиц. Возле одной из батарей центрального отопления была открыта птичья столовая. Скворцы с удовольствием слетаются сюда в определенные часы. "Меню" для них составляют коллективно.

Степа - птица говорящая. Мои знакомые принесли с птичьего рынка двухнедельного волнистого попугайчика и назвали его Тепой. Вся семья очень привязалась к пернатому другу, но больше всех Тепа полюбил хозяйского сына, даже по-своему помогал ему готовить уроки - садился к нему на плечо и делал вид, что тоже занят. Однажды мальчик, погладив Тепу по голове, сказал: "Тепа, миленький!". И вдруг в ответ раздалось: "Степа, миленький!". Так Тепа, переименовав себя в Степу, стал говорить. С каждым днем лексикон его пополнялся, хотя хозяева не занимались его дрессировкой, Просто он запоминал услышанные слова и фразы и потом почти всегда к месту употреблял их. Если в квартире раздавался звонок, из кухни, где стоит клетка, доносилось: "Кто пришел? Здравствуйте!". Затем попугай представлялся гостю: "Степа Ковалев". Вечером, когда семья садится ужинать, Степа устраивается на плече у хозяина и жалуется: "Птичка кушать хочет". Получив в награду крошку сахару, чмокает хозяина в щеку и заявляет: "Степанушка спать хочет". А наутро что-нибудь новое. Как-то раз хозяин, собираясь на работу, попросил жену: "Муся, дай проездной". Она не расслышала, тогда из кухни донеслось напоминание: "Муся, дай проездной". Степа знает более 70 слов и время от времени преподносит новые сюрпризы.

Любимец всей улицы. Что сороки болтливы, каждый знает. Но далеко немногим приходилось слышать от них "человеческую" речь. А вот сорочонок Верный умеет говорить на чисто русском языке. Это началось прошлым летом. Беспомощный сорочонок выпал из гнезда и к тому же сломал крыло. Его подобрала ученица восьмого класа 32 школы Заводского района города Кемерово. Вылечила, выходила. И вот что получилось через год.

По огородным грядкам, не боясь людей, бойко прыгает повзрослевшая сорока. Останавливается. "Верный, пойдем!" - требовательно говорит ее хозяйка. "Пойдем", - соглашается сорока, преданно глядя на девочку. Из-за угла выбегает пес. "Каквас", - представляет Верный присутствующим стража дома. Увидев куриц, сердито нахохливается: в драках с ними он потерял полхвоста. Потом по команде "Верный, работай!" сорочонок старательно вытаскивает клювом воткнутую в землю металлическую палочку. Кстати, однажды Верный с любопытством наблюдал, как мать девочки сажает лук. А потом взял да и выдергал его и аккуратно сложил в кучку. Сорочонок очень старательно шлифует свое произношение и пополняет словарный запас. Он любимец детворы всей улицы и на ее восторженный смех дружелюбно отвечает таким же смехом. Верный снимался в кинофильме "Яшка".

"Петька! Петька!", - позвал нежный голос. Я оглянулся, но никого не увидел вокруг. "Вот, вот", - настойчиво повторил за моей спиной кто-то и разразился громким хохотом. Каково же было мое удивление, когда я увидел необычного "весельчака". Смеялась и разговаривала, перепрыгивая с ветки на ветку, обитательница наших лесов - белобокая сорока. Увидев фотоаппарат, хохотунья, словно обращаясь ко мне игриво, произнесла: "Вовочка, Володечка, солнышко, что мне делать?, что мне делать?". Затем, облюбовав покрепче ветку, удобно устроилась перед объективом. Рассказанное не фантазия. Сороку привезли на ВДНХ ленинградские школьники. "Петька" обрела дар речи в клубе юных пионеров Фрунзенского района Ленинграда.

Меня зовут Воронуша. "Как тебя зовут?". Птица смотрит на дрессировщицу умными глазами и, наклонив голову, отвечает: "Воронок!". "А как ты любишь, чтобы тебя называли?" Голова склоняется еще ниже: "Воронуша". "Трудно ли научить ворона говорить?" - спрашиваю я у руководителя научно-просветительного уголка имени В. Л. Дурова Анны Владимировны Дуровой. "Не так трудно", - отвечает она. - Все зависит от настойчивости учителя и способности "ученика". Анна Владимировна смеется. "Я вспоминаю, - говорит она, - историю, происшедшую с вороном отца, Владимира Леонидовича Дурова. Случилось это в одном из провинциальных цирков. У Владимира Леонидовича был любимый ворон, обладатель великолепного звучного баса. Особенно хорошо ему удавались два слова: "Кто там?". Он четко и очень громко произносил их при любом стуке. Нужно сказать, что клетка с говорящим вороном помещалась рядом с конюшней. Однажды ночью туда забрались воры. Собрали ценную, украшенную инкрустацией сбрую, нарядные седла, шелковые попоны. Пробираясь с узлами к выходу, они чем-то неосторожно стукнули о стенку. Ворон проснулся и тут в полной тишине раздался его грозный бас: "Кто там?" и затем еще раз громче и строже: "Кто там?". Побросав все вещи, воры бросились наутек". Анна Владимировна снова обращается к пернатому собеседнику: "Как тебя зовут?", и он отвечает снова охотно - "Воронок".

Андрейкина синичка. У окна в самодельной клетке я вижу, что сидит пичужка, обыкновенная лесная синичка. Время от времени Андрейка открывает дверцу: "Иди, погуляй...".Синица послушно выпархивает.

"Смотри, какая она у тебя смышленная, - сказал я мальчику, - может, ты ее и разговаривать научишь?". Андрей ответил: "А мы друг друга без слов понимаем". Он подошел к синице, и та с этажерки перепорхнула к нему на палец. Цепко впилась острыми коготками. Мальчишке больно, но он старался не подавать виду. Синичка, не мигая, смотрела бусинками глаз и повторяла каждое движение маленького хозяина: он наклонит голову влево, и синица наклонит влево. Он покрутит шеей, то же самое делает птица. Мальчик откроет рот, и она откроет свой клюв. "А меня она послушает?" - поинтересовался я. "А почему же нет?". И действительно, птица повторяла за мной каждое движение. Откуда это у нее? Быть может, проявление инстинкта кормления. Ведь, когда синица кормит птенцов, она внимательно следит за тем, как они открывают клювы.

Знают ли птицы арифметику? Могут ли птицы сосчитать яйца в гнезде, заметит ли клуша исчезновение нескольких цыплят и, вообще, знают ли птицы арифметику? Объектом одного из опытов на эту тему был голубь. Его выдрессировали съедать только пять зерен. Перед ним клали груду семян, но он брал только пять. Опыт усложнили: рядом с грудой положили два зерна. Голубь склевал эти два зерна, затем отправился к груде и добавил еще три. Так, сложив два зерна с тремя, он наорал дозволенное количество зерен - пять. Условия опыта можно было изменять: класть перед грудой одно, три, четыре зерна. И всякий раз голубь действовал так, чтобы сумма съеденных зерен равнялась пяти.

Случай в Ялте. Это ни на что не похоже! Ведь договорились же раньше шести часов утра не стучать на машинке, щадить сон товарища (это было в доме творчества писателей в Ялте) - ан нет, нашелся отступник, который чуть свет, а светает здесь, на юге, сами знаете, ранее раннего, садится за машинку и пошел трещать. Коллегой называется, в грош не ставит ни сон товарищей, ни данный зарок, нарушает все клятвы. Во время завтрака плохо выспавшиеся писатели с укором и обидой смотрели друг на друга, стараясь угадать, кто все- таки этот отступник? Но тщетно - все одинаково были обижены, никто не опускал глаз перед осуждающим взглядом товарища. Никто себя виновным не считал. И все-таки каждый про себя думал: хоть ты и великий артист, дорогой коллега, но совесть все-таки у тебя есть, не свел же ты ее до дыр, с завтрашнего дня угомонишься, дашь своему товарищу поспать, не поднимешь его чуть свет своей трескотней. Но напрасно писатели обольщали себя надеждой: отступник и на другой день, как ни в чем не бывало, рано утром начал стучать. Тогда писатели решили выследить, изобличить негодника. И выследили. Негодником оказался дрозд-пересмешник, который научился с удивительной точностью передавать все нюансы нехитрой работы машинки - движение каретки, речитатив клавиш со всеми паузами.

Аист из детсада. Движение замирает у перекрестка: через дорогу весело шагает детский сад. Впереди воспитательница, позади - воспитательница и рядом с ней... аист. Он живет вместе с детьми из детского сада № 2 белорусского города Столина. Скучным взглядом провожает птица ребят вечерами, когда те расходятся по домам. Велика общая радость при встрече утром: малыши шумят, прыгают вокруг аиста, а он, закинув клюв, клокочет и машет крыльями. Одним словом, как в песне поется: "Здравствуй, аист! Мы, наконец, тебя дождались".

Нашли его дети в городском парке. Вышли они однажды на прогулку в городской парк. Там и нашли аиста, подбитого, мокрого, исхудалого. Взяли с собой в детсад, обогрели, обласкали. Сейчас аиста не узнать: поправился, перья блестят. В одной из комнат ребята сделали ему из сена удобное гнездо. Так и живут под одной крышей - дети и аист.

Городской аист. В центре Салдуса внезапно тормозит машина. За нею останавливаются другие. Водители в недоумении: что случилось? Оказывается, посреди улицы стоит... аист. Он стоит невозмутимо, не обращая внимания на гудки. Тогда один из шоферов направляется к аисту, а тот, вытянув шею, идет навстречу. Птица давно привыкла к людям. Особенно она подружилась с рыболовами, облюбовавшими окрестные озера. Часами аист снует вокруг них в ожидании угощения. Иногда смельчак совершает прогулки по новым жилым кварталам. Жители Салдуса хорошо знают аиста. Вот уже третий год он "не меняет прописки", не улетает в теплые края. Зимой аист находит пристанище в межколхозном комбинате птицеводства.

Федотка. Прошлым летом играли мы во дворе в лапту. Я забросил мяч в огород. Лида побежала искать. Вернулась она, держа в руках трепещущий темный комочек.

- Скворчонок! Я нашла скворчонка! Скворчонок был большой, почти как взрослый скворец, только не черный, а серо-бурый и совсем беспомощный. Все хотели его потрогать, погладить. А Лида не давала, увертывалась. Кто-то толкнул ее, скворчонок выпал и, взмахивая крыльями, побежал по двору. Мы бросились его ловить. Что-то рыжее метнулось наперерез. Через минуту Миша держал за шиворот здоровенного кота. В зубах у него замер скворчонок. За непрошенную помощь кота наказали, а птенца отнесли домой. Кошачьи зубы надолго испортили скворчонку жизнь. Раны заживали медленно. Зато он прижился у нас. Мы копали для него червей, ловили гусениц, угощали хлебными крошками и пшенной кашей. Скворчонок смешно ковылял по горнице, садился нам на плечи, а то и на голову. И все лопотал, будто старался растолковать что-то.

- Ну чистый капрал Федотка! - сказал как-то дед Андрей, слушая его лопотание. Так приклеилось к нашему постояльцу это прозвище. Правда, Капралом его редко величали, звали просто Федоткой. Мы старались научить скворца разговаривать. Но учение Федотке не давалось, не шло впрок. Может, потому, что было у него слишком много учителей, а может, не хотел скворец менять свой язык на человеческий. За лето перья Федотки сделались угольно-черными, блестящими, а сам он стал совсем ручным. Мы не только оставляли в избе окна и двери открытыми, но даже брали скворца с собой на улицу. Он никуда не улетал. А в одно утро, когда трава от холодной предосенней росы стала ломкой и против солнца летала чуть заметная длинная паутина, я не нашел Федотку. Он пропал, будто сквозь землю провалился. На крыльце долго и старательно умывался рыжий кот.

Мы решили, что скворец достался ему на обед и стали презирать рыжего. Но после в погожий весенний день кто-то осторожно постучал в окошко.

- Федотка! Федотка прилетел! - заорал Миша, сорвался с места и дернул на себя зимнюю раму. Затрещала бумага, которой заклеивали окно на зиму. Запахло теплой пылью, солнцем, весной. Щелкнули шпингалеты, окно распахнулось, и Федотка влетел в комнату. Он сел Мише на голову, клюнул его в макушку, перелетел на Лидино плечо, оттуда на мое и, наконец, успокоившись, уселся на резном венчике старого буфета, где он спал в прошлом году. В тот же день мы смастерили скворечник и прибили его на высокой березе напротив нашего дома. Федотка не хотел жить в скворечнике. Он натаскал на буфет кусочков старой пакли, веточек, травинок и даже каких-то бумажонок. А петь улетал на конек нашей крыши.

- Подругу приманивает, говорил дед Андрей, наблюдая за Федоткой. - Ишь, как старается!.. Вечор скворчихе дорогу к нам в окошко все показывал, да она не решилась в избу-то. Скворчиха сама нашла скворечник и поселилась в нем. Видно, она гораздо лучше нас объяснила Федотке прелесть житья на воле, потому что он ее понял и переселился, наконец, в скворечник, но петь все равно продолжал на нашей крыше. Всю весну Федотка летал к нам в дом. И только когда в скворечнике вывелись птенцы, он стал степенным и в окно больше не стучал.

Зимние лебеди. Никто из жителей волынского села Бешь не мог предположить, что когда-нибудь расположенный здесь незамерзающий ручей изберут своим пристанищем белые лебеди. Однако редкостные птицы, прилетевшие сюда в начале января, расположились здесь, как дома. Шесть пар белоснежных птиц охотно принимают от людей корм. Вот как прокомментировал прилет птиц в волынское село кандидат биологических наук Львовского лесотехнического института К. Татаринов: "Явление это необычное. Белые лебеди на Западноукраинских землях встречаются вообще не часто. Время, положенное для их прилета, - конец марта - начало апреля. Видимо, в данном случае сыграло свою роль потепление".

В багаже лебеди. Тракторист вел свою машину через тайгу. И вдруг на обочине дороги увидел трех больших птиц, облепленных снегом. Они пытались взлететь, но длинные, широкие крылья цеплялись за заснеженные кусты. "Да ведь это же лебеди! - удивился он. "Какие красавцы! Ни разу не видывал их в наших краях. Надо спасать".

Неделю жили лебеди в квартире тракториста в поселке Талдан, а когда отогрелись и отдохнули, решил он их отправить в областной центр. Смастерил большую клетку, посадил в нее белокрылых красавцев, сдал в багаж и отправился в Благовещенск. Охотоведы Амурского областного управления охотничье-промыслового хозяйства после тщательного осмотра птиц решили: дальнейший путь в теплые края продолжать могут. На их лапки прикрепили алюминиевые кольца с номерами: "001, 002, 003 Москва, 6 - 10 - 70". Потом лебединую семью - папу, маму и сына - отвезли за город и проводили в путь.

Домашний пеликан. Житель города Ставрополя подобрал на берегу Чограйского водохранилища раненного в крыло пеликана, принес птицу домой, отогрел, вылечил. Пилька - так назвали птицу - живет теперь в доме, совершает по двору утренние и вечерние прогулки. Пеликан - предмет зависти многих ребятишек улицы имени Матросова, где птица получила новую "прописку".

Гость из поднебесья. У второклассников Гисковской школы Каушанского района в летние каникулы неожиданно появились приятные заботы. На их попечении оказался орел, стенной красавец, с острыми когтями, круто изогнутым клювом и могучими крыльями. Юные натуралисты нежат своего питомца, нареченного Гошкой, кормят мясом, рыбой, тертыми овощами. Ведь Гошка еще молоденький, он растет.

Орленок быстро привык к новой для него обстановке, подружился с ребятишками. Живет он в сарае. Переловил здесь всех мышей. К ребятам Гошка попал так. Отец одного из учеников возвращался на "Москвиче" из леса. День клонился к вечеру. Вдруг о ветровое стекло автомобиля ударилось что-то темное, живое, трепещущее и свалилось на землю. Оказалось, орленок. Закутал его водитель в пиджак и привез домой. Ребятишки удивились до крайности. Стали расправлять ему крылья, сгибать лапы. Вскочил тут орленок на ноги, нахохлился, принял воинственный вид и зашипел, заклекотал, а летать не смог. Видимо, сильно ушиб крылья. Когда Гошка окончательно выздоровеет, решили ему надеть на лапку алюминиевое колечко с датой и его именем и выпустить на волю. Зачем его взаперти держать? Ведь орел - птица полезная. Он грызунов уничтожает.

Крылатый друг. Однажды я увидел любопытную картину. По улице шел мальчик лет четырех-пяти, а за ним на длинных ногах вышагивал журавленок. На следующий день картина повторилась. Меня заинтересовало, как удалось приручить журавленка. Оказывается, его, отставшего от стаи, нашел на скошенной траве отец мальчика и подарил сыну. Не сразу журавленок привык к окружающим. Первое сближение началось с такого случая. Отец мальчика возвращался с рыбалки с карасями. Одну рыбу он бросил Журке, тот съел с удовольствием, за первой последовали остальные. Так началась дружба. Птица потом часто ходила с человеком на рыбалку. Так постепенно Журка привык к людям, подружился с сыном хозяина. Мальчик кормит своего крылатого друга ягодами, хлебом.

Журка и Галка. Братья Коля и Сергей Синчуковы весело шагают в школу. Их смешит беспокойная Галка. Она, словно боясь, что ребята опоздают на занятия, то и дело улетает вперед, возвращается, садится на головы ребят, "ругается" на своем птичьем языке с медлительным Журавлем, шагающим сзади. Журавль взлетает, догнав детей, садится и снова отстает. Так повторяется несколько раз. Ребята, помахав своим пернатым друзьям, скрываются за дверью. Журавль, сторонясь любопытных, ожидает подругу. Галка же садится под окнами, заглядывает в классные комнаты и, словно убедившись в том, что ученики действительно сели за парты, направляется домой. За ней взлетает и журавль. Родители Коли и Сергея знают, если Журка и Галка, так зовут птиц, прилетели домой, значит, ребята в школе, если нет - пошли гулять. Журавля подарил весной Коле и Сергею папа. Он нашел его птенцом в степи. Галку ребята спасли, когда та выпала из гнезда. Теперь она, проголодавшись, садится под окном и стучит до тех пор, пока не выйдут ее покормить. Во время кормежки лезет в драку с журавлем. Спокойный Журка ждет, пока Галка насытится, а потом сам принимается за еду.

Воронуша-Воронок. Впервые я увидел ее, когда сидел с удочками у воды. Группа ребят спускалась к реке, а над ними реяла кругами ворона. Мальчуганы уселись в лодку и поплыли вдоль камышей. А ворона примостилась на носу. "Это Воронуша-Воронок", - сказал мне сосед-рыболов. "Занятная птица. Можно сказать, местная знаменитость, которую все в округе знают. Мальчишки вырастили ее. Теперь она все время сопровождает их на рыбалку".

Птенцом Воронок жил в бельевой корзине, но потом ухитрился удрать из нее и поселиться на стропилах сарая. Когда приносили еду, он слетал вниз и так постепенно привык к ребятам. Затем он улетел из сарая, но также спешил на голос, если рассчитывал полакомиться чем-нибудь вкусным. Правда, однажды он едва не. оказался в зубах соседского фокстерьера, который чуть не сцапал его. Спасая остаток своего вырванного хвоста, Воронок все же успел так долбануть собаку в нос, что та сама бросилась наутек. Вскоре у птенца завелось более приятное знакомство, начало которого, правда, тоже носило рискованный характер. Дачники привезли из Москвы котенка Пурсика. Увидя сидящую на земле птицу, Пурсик стал подкрадываться к ней, очевидно, с худыми намерениями. Воронок, заметив опасность, и вида не показал. А когда дело могло кончиться трагически, пребольно клюнул кота в морду. Городской несмышленыш, не ожидавший такого оборота событий, сделал прыжок и с жалобным мяуканьем бросился прочь. В дальнейшем все же они подружились, и нередко можно было видеть их за обедом возле одной миски. Но если в меню попадало что-нибудь особо лакомое, вроде кусочка мяса, то приятели тащили его каждый себе. Везло коту, он молниеносно скрывался в кустах, куда птице трудно было пробраться. Но когда удача сопутствовала Воронуше, та, перелетая от преследователя с одного дерева на другое, спокойно съедала лакомство, придерживая его лапой и отрывая небольшие кусочки.

Воронушу хорошо знают в поселке. Когда на одной даче сделали теннисный корт, птица стала верным болельщиком. Во время отдыха игроков Воронок гоняет носом мяч, а потом садится около сетки. Кажется, сильный удар может уложить на месте пернатого "болельщика", но его реакция настолько молниеносна, что все кончается благополучно.

Общительный Яшка. По утрам с балконов трускавецких санаториев несутся зазывные крики: "Яшка, сюда! - Яшка, к нам!". Над вековыми грабами курортного парка взмывает черная птица и планирует на чей-нибудь балкон. "Приоалконившись", Яшка - молодой ворон - с достоинством рассматривает приношения отдыхающих и далеко не все их принимает благосклонно. Он "не замечает" хлебных крошек, крупы, печенья. Расклевывает папиросы, но табак из них его, видимо, не прельщает. Зато кусочек мяса, колбасы - пожалуйста, с превеликим удовольствием! Ворон берет и конфеты, но тоже не каждую. Карамель, леденцы - не в его вкусе. Предпочитает шоколадные... Днем Яшка важно разгуливает по асфальту курортного парка, окруженный толпой. Некоторым разрешает прикоснуться к своим аспидным перьям.

Ручной Федька. По утрам с балкона одного из домов на Самаркандском бульваре, что в Выхине, слетает птица зеленоватого цвета. Она поднимается в воздух и берет курс на виднеющийся вдали Кузьминский лесопарк. Здесь по берегам одного из крупнейших в Москве прудов много обильных шишками елей и сосен. Безошибочно находит птица - клест Федька - свой дом, балкон, клетку, где ей предстоит переночевать. Федька - воспитанник молодого токаря завода имени Владимира Ильича. Весной клетку вынесли на балкон и открыли дверцу. Клест улетел, но на следующий же день опять сидел на подоконнике. С тех пор Федьку каждый вечер ждет открытая клетка. Еще не было случая, чтобы он не вернулся.

"Альбатрос" привозит цаплю. Этот курьезный случай произошел в Норвежском море. На палубу советского рефрижератора "Альбатроса нежданно-негаданно "приземлилась" цапля. Что толкнуло ее на столь смелый поступок? Почему ее вдруг потянуло к людям? С первых же шагов цапля почувствовала себя на судне, как дома. Вместе с "Альбатросом" совершила она рейс в Северное море и вернулась в Таллин. Сейчас цапля живет в таллинском зоопарке.

Фламинго в Зауралье. В деревне Аманчильдино Учалинского района появились неожиданно новоселы два крупных фламинго. Как они оказались в Башкирском Зауралье, трудно сказать. Нашли этих обессилевших птиц на снегу - одну за околицей Аманчильдино, другую - около поселка Уральский (центра Байрамгуловского совхоза). В теплом помещении птицы быстро восстановили силы, с аппетитом едят зерно и хлеб, ждут теплых дней, чтобы отправиться к месту постоянного обитания - на юго-восточное побережье Каспийского моря. А может быть, и в Башкирии останутся, кто знает.

Филька. Мы осторожно пробрались сквозь чащу на птичьи голоса и скоро увидели сидящего под деревом совенка. Он был совсем маленький, весь в пуху и только на концах крыльев виднелись начавшие пробиваться перышки. Совенок, очевидно, выпал из гнезда и, перепархивая по зарослям, был, наконец, обнаружен птицами. Особенно неистовствовали дрозды. Они стремительно налетали на птенца, стараясь его клюнуть. Отчаянно вертя головой, он угрожающе щелкал клювом, отмахивался крыльями. Но то и дело одному из "пикировщиков" удавалось щипнуть малыша так, что из него, как из подушки, летел пух. Схватка была слишком неравной, и мы пришли на помощь. Пернатые налетчики, увидя нас, сразу исчезли. И вот уже взъерошенный пушистый шар сидит у меня на ладони. Цепкие его коготки впиваются в руку, он пытается взлететь, но я крепко держу пальцами его лапки. Надо взять с собой, а то совсем заклюют. Положили совенка в шляпу и отправились домой. Назвали мы его Филькой. Из больших ящиков сколотили клетку-вольер и поставили ее на террасе. Попробовали давать совенку земляных червей, но он долго не мог их проглотить. Зато маленькие кусочки мяса ему очень понравились. Иногда мы нанизывали на палочку целый "шашлык" и просовывали сквозь решетку вольера. Филька снимал кусочки один за другим и уничтожал.

Пришло время, и наш Филька оперился. Из маленьких бугорков на голове образовались стоящие торчком ушки. Однажды как-то утром вольер оказался пустым. Вечером дверцу плохо закрыли, и совенок удрал. Эх, и загрустили мы: уж очень жалко было расставаться с Филькой. Хотя и мало он у нас прожил, но мы успели к нему привыкнуть. Но Филька далеко не улетел. Вскоре в саду поднялся знакомый птичий переполох. Филька был обнаружен на дереве в таком же, как и раньше, отчаянном положении, атакованный десятками птиц. Но взять его голой рукой теперь уже не удавалось: сильно клевался. Пришлось надеть варежки. Скоро совенок привык к людям, прекрасно знал свою кличку. Приближалась осень, и мы стали беспокоиться о его судьбе: ведь непривычный добывать пищу, он погибнет от голода, если выпустить его на свободу. К тому же с наступлением холодов ушастые совы покидают наши края. Сможет ли проживший в неволе узник вынести длительный перелет со своими собратьями? Было решено отдать Фильку в живой уголок местной школы, что мы и сделали. Добавлю только, что ушастые совы очень полезные птицы. Они питаются главным образом очень вредными для сельского хозяйства мелкими грызунами, уничтожая их в огромных количествах. Поэтому ушастых сов надо оберегать.

История Гуля. Как-то возвращаясь с Александром Степановичем с прогулки, мы встретили мальчугана, что-то несущего в шапке. Это "что-то" он прижимает к груди, разговаривает с ним, чертыхается. Я и Александр Степанович заглядываем в шапку. Там сидит, видимо, недавно вылупившийся, совсем голый птенец-ястребенок. "Куда ты его несешь?" - спрашиваем мальчика. "Продаю этого черта, кусается, дьявол, до крови", говорит мальчуган. Даем мальчишке рубль, Александр Степанович снимает фуражку и кладет в нее птицу. Несем драгоценность домой. Ястребенок из породы крымских кобчиков. Он совершенно еще беспомощен, но сколько в нем страстной злобы! Грозно поблескивая черными глазками, так контрастирующими с голым жалким тельцем, он на каждую попытку погладить отвечает шипением и немедленным желанием укусить. Александр Степанович принес из сарая большой ящик, из оконной рамы вытянул сетку и натянул ее на открытую стенку ящика. В ящик положили песку, несколько крупных камней, чтобы птенец мог сидеть, травы и банку с водой. Впустили в клетку Гуля - так мы решили назвать его еще по дороге домой. К нашему удовольствию, птенец уселся на камень. Александр Степанович вышел во двор, накопал червей. Пытались просунуть их в дверцу. Не тут-то было. Ястребенок больно хватал за пальцы, злился, а червей не ел. Дали мяса, он с жадностью схватил его и проглотил. Когда возникла необходимость почистить клетку, мы не могли вытащить ястребенка: он дико бился о стенки ящика, шипел и кусался. Александр Степанович взял темный платок, просунул руки в клетку и накинул его на голову ошеломленной птице. Такую процедуру приходилось проделывать до самого нашего отъезда на дачу в Старый Крым. Ястребенок стал обрастать перышками.

Приехав через месяц по каким-то делам в Феодосию, мы услышали горькие сетования мамы Александра Степановича, на попечение которой оставили нашего питомца: кормить его - драма, чистить клетку - не меньшая. Пошли посмотреть. Птенец стал красавцем. Гладкие блестящие перья, коричневатые с темными рябинками облекали его стройное, уже взрослое тело. Хорош был ястребенок. Решили взять его в Старый Крым. Подержали мы птицу в клетке с неделю, затем решили выпустить на волю. Торжественно поставили клетку на открытом месте, перед крыльцом и стали ждать, что будет дальше.

- Гуль, Гуль, иди сюда!.. Никакого внимания.

- Но ведь он летать-то еще не умеет. Если ему пора летать, то он попробует, а там посмотрим, - говорит Александр Степанович и сажает птицу на толстый сук абрикоса. Гуль озирается, как нам кажется, растерянно, затем перепархивает на соседний сук, с него на землю, не торопясь, проходит 2 - 3 шага и, взмахнув крыльями, сразу поднимается на крышу дома. Посидев несколько минут на венце крыши, он взмывает вверх, делает два-три круга над нами и улетает. На сердце и хорошо, и горько. Неужели это прощание? Под вечер, еще засветло, слышим над головой какой-то резкий неизвестный звук. Поднимаем глаза, и - о радость! - наш Гуль плавно спускается на гребень крыши. Этот резкий звук был клекот ястреба (а в клетке он всегда молчал).

Александр Степанович понесся в комнату, через мгновение выбежал, держа в вытянутой руке кусок мяса, и стал звать: "Гуль, Гуль, Гуль". Мы видели, что птица смотрит в нашу сторону, но не движется на призыв. Александр Степанович положил мясо на землю, и мы оба отошли в сторону, в тень большого ореха. Птица не двигалась. Тогда Александр Степанович размахнулся и бросил мясо на крышу. Гуль вспорхнул.

- Напугали мы его, он совсем улетит, - говорю я. Но видим, Гуль, попарив в воздухе, спланировал, схватил мясо и, усевшись на гребень крыши, стал терзать его.

- Никогда бы я не подумал, что он вернется домой, такой дикарь и все-таки, видимо, привязался к нам. Ах ты, Гулюшка милый! Кто бы подумал, что еще утром он не умел летать!

В течение нескольких дней Александр Степанович терпеливо приучал Гуля брать мясо из рук. И приучил, причем и руки он не кусал, как в клетке. Ежедневно кормить Гуля стало для нас обычным занятием. Крышу дома Гуль облюбовал под жилье.

Однажды, отдыхая после обеда, мы услыхали дикий вскрик птицы и глухую возню на железной крыше. Выскакиваем во двор и видим на краю крыши у водосточной трубы кошку, борющуюся с бьющимся Гулем, которого она держит за спинку в зубах. Александр Степанович схватил лежащий у крыльца веник и бросил его в кошку, громко крича. Веник попал кошке в голову, она выпустила из зубов птицу. Гуль плашмя упал наземь. Александр Степанович схватил его. Тельце беспомощно повисло в руках, глаза закрыты. Несем Гуля в комнату. Рву сочную траву, делаю гнездо, и Александр Степанович кладет туда птицу. Она лежит пластом, беспомощно растопырив крылья. Сидим перед нею на корточках. Наконец, Гуль открывает глаза и не протестует, не барахтается, когда мы осторожно гладим его взъерошенные перышки. В этой тихости обычно строптивой птицы много страданий. Одно крыло в порядке, другое беспомощно повисло. Птица терпеливо сносит осмотр, только раз дернулась, когда мы прижгли ранки йодом. Решаем вопрос: перевязать крыло или так оставить? Останавливаемся на том, что больному суставу нужна неподвижность, поэтому плотно прибинтовываем крылышко к телу Гуля. Он все терпит, даже ни разу не зашипел. Даем ему мясо - не трогает. Александр Степанович открывает клюв, и я капаю туда молоко. После всех этих процедур приношу камешек, довольно высокий, и ставлю Гуля на лапки. К нашей радости, он стоит, шевелит головкой, посматривает на нас.

- А как ты думаешь, может быть, ему лучше в корзинке лежать, ведь у него, должно быть, все дрожит от слабости, - говорю я.

Приношу корзинку с травой, кладем туда Гуля, он начинает беспокойно вертеться. Непривычно ему куриное положение, и мы снова возвращаем его на камешек. Только камешек кладем на крышку ящика, вокруг посыпаем песком, задвигаем вместе с птицей под кровать и спускаем одеяло до пола. Это для того, чтобы было темно. Мы хотим, чтобы Гуль спал как можно дольше. Утром со страхом заглядываем под кровать: жив ли наш питомец. Он жив, и глазки умно поблескивают нам навстречу. Это не вчерашний беспомощный Гуль. Но видно, что в темноте он пытался стянуть с себя бинт, так как тот на груди и сбоку висит клочками. Значит, бинт мешает ему, птица инстинктивно знает, что ей лучше. Неделю она неподвижно стояла на камне. Майами мы держали ее меж колен, чтобы дать отдохнуть лапкам. Кормили всем, что нам казалось питательным. Против наших ласк, очень, правда, осторожных, Гуль не протестовал.

Через две недели Гуль начал бегать по комнате, волоча крыло по полу. Сначала оно висело совсем беспомощно, но постепенно он стал его подтягивать ближе к туловищу, и у нас зародилась надежда: а вдруг крыло выздоровеет? Напрасная надежда! Оно не поправилось. Гуль отлично бегал по полу, по деревьям, но летать, увы, не мог. Он сделался нашим другом, таким же молчаливым, как и мы, совсем ручным и любимым.

Гуль, выздоровевший, но оставшийся навсегда калекой, сидит на жердочке. Поворачивая свою хищную головку на взирающих на него с любопытством прохожих, он выглядит маленьким сереньким сердитым старичком. Наконец, Гулю надоела улица, он, спрыгнув с жердочки на кресло, с кресла на письменный стол, взбирается на левое плечо Александра Степановича, нахохлившись, удобно устраивается там. Гулю надоело лицезреть работающего Александра Степановича, он, видимо, хочет развлекаться. Тогда, склонив свою головку к лицу Александра Степановича, он осторожно захватывает клювом складку на его щеке и держит ее. Александра Степановича это радует. Вижу, как тепло блеснули его глаза. Он не шевелится. Подержав складку несколько мгновений, Гуль оставляет ее и старается как бы заглянуть в лицо Александра Степановича. Добрая ухмылка кривит губы Александра Степановича. Он ждет продолжения. Тогда Гуль снова и крепче захватывает складку щеки или ухо и тянет к себе. Это означает, что Гуль хочет играть. Александр Степанович хохочет, рукой нежно схватывает птицу и, приговаривая: "Ах ты, мошенник этакий!" - спускает на пол. Он пускает перед клювом Гуля шарики от бильярда, и птица, подпрыгивая, гоняется за ними.

В холодный зимний ветреный день вынесли Гуля во двор на прогулку. Гуль весело бегает по шестам, расставленным во дворе. Александр Степанович заставляет его слетать с верхушки шеста. Кособоко, но бойко оп это проделывает. Сладкая мечта Александра Степановича - упражнением привести крыло Гуля в такое состояние, чтобы оп мог хоть немного летать самостоятельно.

После прогулки Александр Степанович, посадив Гуля на плечо, подымается по ступеням довольно высокой лестницы, ведущей в кухню. Неожиданный сильный порыв ветра смахнул с плеча Александра Степановича нецепко державшегося Гуля, и он упал прямо в миску с едой. Осторожно обмыли клейкий суп, вытерли Гуля насухо и завернули в пласт ваты, оставив только голову. Сделали гнездо из ваты в корзине и положили туда Гуля. Вечером Александр Степанович вынул его из ваты, чтобы покормить. Есть он не захотел. Это нас встревожило. Мы рыхло взбили вату и положили Гуля в это теплое гнездо. Он покорно сидел, не проявив ни малейшего желания выбраться из него. Это показалось ненормальным. Утром попробовали головку у клюва - горячая. Ни пить, ни есть птица не хотела, глазки стали мутными. Под вечер Александр Степанович предложил покормить птицу насильно. Он принес корзину в столовую, стал вынимать Гуля и, побледнев, сказал сдавленным голосом: "Он давно умер, совсем холодный". Мы грустили о милой птице.

Пернатый приемыш. Однажды утром, бродя по зеленым лесным тропинкам, я услышал громкий писк, потом мяуканье и треск. На поляне валялось пустое гнездо, обрывки перьев. Какая-то птица отчаянно кричала наверху. А за кустами мелькала спина ободранного черного кота, известного под кличкой "Жулик". Очевидно, передо мною были следы его разбоя. Неужели он съел всех птенцов! В траве сидела, нахохлившись, крошечная пичужка. Одна лапка сломана, глаза закрыты. Когда я взял птенца на руки, он забился и запищал. Ничего не оставалось делать, как принести маленького домой. И с этого дня вся семья была занята выхаживанием Красавки - так назвали приемыша. Больную ногу ему заключили в лубок, забинтовали. Поправлялся птенец быстро и еще быстрее рос. Самой большой заботой теперь было питание Красавки. И в саду, и в лесу мы собирали для него насекомых, семена растений, давали немного хлебных крошек. Скоро Красавка стал веселым и очень красивым. Вокруг клюва - карминно-красная полоска, на черных крыльях - яркие золотистые пятнышки. Теперь без труда можно было определить, что это - щегол. Пернатый приемыш привык к нам быстро. Садился на плечо. Во время обеда любил гулять по столу. При этом он внимательно следил за каждым, пытаясь выхватить приглянувшийся ему кусочек прямо из рук, а то и изо рта.

К концу лета Красавку стали выпускать на волю. Но он всегда прилетал обратно, хотя перерывы между его "визитами" становились все длиннее. Осенью щеглы откочевывают от мест гнездовий, и Красавка совсем перестал появляться возле дачи. Мы решили, что он улетел. Но вот однажды в холодный, пасмурный день странно звякнуло и забрезжало оконное стекло - кто-то бился об него. Мы подбежали и увидели птицу. Окно распахнули - она влетела в комнату и тут же упала на стол. Это был Красавка. И опять лапка у него висела, как сломанная спичка. Значит, сломал ее, не мог двигаться вместе со стаей и вспомнил о добрых друзьях - людях. До весны пробыл щегол у нас, а когда наступило тепло улетел и больше не появлялся.

Сенька и Санька. Так назвали мы сорочат, которые летом жили у нас. Наверное, это были очень любопытные сорочата, потому-то они и выпали из гнезда. Как-то в начале июня я гулял по лесу и увидел возле березки под листьями ландыша белогрудого птенца. Он даже не пытался от меня убежать, а только пугливо озирался. Летать он совсем не умел - было повреждено крылышко. Возле нашего дома стоял дощатый сарайчик. В нем мы и поселили птенца, которого назвали Сенькой. В начале он прятался в дрова, а потом осмелел, стал усаживаться на спинку сломанного стула. Это был очень спокойный сорочонок. Он не уходил далеко, целыми днями крутился вокруг столика в саду, за которым играли дети. Они кормили его сыром, творогом, мухами, червяками, бабочками. При этом он смешно тряс крыльями и издавал гортанные звуки. А вскоре у Сеньки появился друг - второй сорочонок - Санька. Его мы тоже подобрали в лесу. Он был взрослее Сеньки и даже умел немножко летать.

Когда сорочата увидели друг друга, оба удивились этой неожиданной встрече. Сенька подскочил к Саньке и своим клювом коснулся его клюва. Потом от радости прыгнул ему на спину и свалил на землю. Санька же казался другим по характеру - осторожным, недоверчивым. Если Сенька прыгал нам на плечи, трепал за волосы, забирался на колени, то Санька делал это с опаской, как бы остерегаясь, что его поймают. К столу, если там были люди, он подлетал редко, только тогда, когда хотел есть. А стоило только протянуть руку, чтобы его погладить, как он отскакивал в сторону или улетал на соседний куст.

Обычно сорочата расхаживали вперевалку, как вороны, но если вдруг чего-нибудь пугались или спешили к столу, прыгали, словно воробьи. В жаркие дни мы ставили на стол ведро с водой, и сорочата купались. Иногда Сенька не хотел забираться в воду. Он полоскал клюв, но тряс крыльями и ерошил перья так, как будто весь был мокрый.

Только две ночи Санька ночевал в сарае, а потом стал спать на деревьях. Дней через десять он уже свободно летал по нашему участку и даже поднимался на верхушки высоких сосен. Однажды он подлетел к вороньему гнезду на самой макушке сосны-великана. Но не успел он подсесть к воронам, как те кинулись его прогонять. Рассерженная старуха-ворона своим крепким клювом щелкнула бедного Саньку, и он со всех своих крыльев кинулся вниз. Но такие опасные встречи ненадолго пугали храброго сорочонка. С каждым днем он улетал все дальше и дальше. Когда его долго не было, Сенька начинал тревожно стрекотать. Как-то Санька улетел вечерком и появился только на следующий день к обеду. Сенька встретил его возмущенным стрекотом. Он кричал на своем сорочьем языке долго и сердито, видно, отчитывал своего друга за долгую отлучку. Санька не выдержал и улетел на дерево. А когда через несколько минут вернулся, Сенька встретил его миролюбиво, словно они совсем не разлучались. Иногда Санька опускался к своему подшибленному дружку и учил его летать. Он подпрыгивал, призывно стрекотал, но Сенька оставался на месте. Тогда Санька, весь взъерошенный, начинал клевать его. Сенька бросался от него и волей-неволей был вынужден взмахивать крыльями и немножко лететь.

Так месяца полтора жили у нас сорочата. Первым исчез Санька. Дня два одиноко стрекотал Сенька. А на утро третьего дня мы не нашли и его.

Воробей. Как-то пошел Никита с папой гулять. Идут по дорожке и вдруг слышат кто-то чирикает: "Чилик-чилик! Чилик-чилик!" И видят они, что это маленький воробушек прыгает по дороге. Нахохленный такой, прямо, как шарик, катится. Клюв желтый, и никуда он не улетает. Должно быть, не умеет.

"Смотри-ка, папа, - закричал Никита, - воробей не настоящий!" А папа говорит: "Нет, это настоящий воробей, да только маленький. Птенчик это. Он, наверное, вывалился из своего гнезда". Тут подбежал Никита ловить воробья и поймал. И стал этот воробушек жить у них дома в клетке, а Никита кормил его мухами, червячками и булкой с молоком. И день, и другой живет воробей у Никиты и все время кричит - есть просит. Ну и обжора! Чуть утром солнце покажется, он зачирикает, всех разбудит. Тогда Никита сказал: "Я его научу летать и выпущу". Достал воробья из клетки, посадил на пол и начал учить. Встал перед воробушком на корточки, замахал обеими руками часто-часто. "Ты крыльями вот так маши", - говорит. А воробей ускакал под комод.

Ну, покормил воробья еще денек. Опять посадил его на пол, за урок принялся. Машет, машет руками... И вдруг воробей тоже замахал крыльями и полетел! Вот он через карандаш перелетел. Вот через красный пожарный автомобиль перелетел. А как стал через кошку-игрушку перелетать, наткнулся на нее и упал. "Плохо ты еще летаешь, - сказал ему Никита. - Давай-ка я тебя еще денек покормлю". Покормил, покормил, а на завтра воробушек через Никитину скамейку перелетел. Через стул перелетел. Через стол с кувшином перелетел. Вот только через комод не мог перелететь, свалился. Видно, надо его еще немножко покормить.

На другой день Никита взял воробья с собой в сад и в траву посадил. Воробей через кирпич перелетел. Через пенек перелетел. И стал уже через забор перелетать, да об него стукнулся и опять повалился. А на следующий день он и через забор перелетел... И через дом перелетел. И совсем от Никиты улетел. Вот как здорово Никита научил его летать.