Барсуки-змееловы

За ужином Герасим Петрович рассказал историю о своей встрече с охотниками на звериной тропе. Это было на выходе из ущелья. Тростники там стоят высокие, а справа тянется равнина с прекрасными пастбищами для овец. Дедушка приехали заночевал в избушке егеря. Хозяина дома не было - он ушел на обход своего кордона. Было поздно, когда под окном кто-то начал чавкать. Ночная темень настолько густа, что в окнах не видно рам. Тревожно скрипит огромный тополь. Со двора, у самой стены домика, послышался странный топот. Выйти бы с ружьем, но стрелять в этом месте категорически запрещено, даже ночью. Рядом заповедное место, пугать птиц и зверей нельзя.

Здесь и днем-то ходишь с осторожностью, а ночью нужно иметь особое зрение, чтобы чувствовать себя свободно. Слева шумит речка. Вода, толкаясь среди бесчисленного множества камней, торопится вырваться на простор.

Снова топот и чавканье. "Погибли коллекции!.." Вечером на цементной площадке у домика Герасим разложил грецкие орехи, алычу, плоды боярки, корни солодки и другие яства из кабаньего меню. Он собрал их на кабаньих тропах. Нужно было посмотреть царапины и отметины на поврежденных плодах, чтобы установить, что животные предпочитают есть, а что остается нетронутым.

Кто мог подумать, что кабаны придут под самые окна домика. Возня во дворе продолжалась до рассвета. Как только ущелье огласилось песней скалистого поползня, стадо ушло.

Герасим очень удивился, когда по следам определил, что в гости пожаловала мамаша-кабаниха и трое ее подсвинков. К счастью, листы бумаги с коллекцией остались целы, только кабаньи копыта исписали их грязевыми "чернилами".

Подсвинки показали свои вкусы. Со стола съедено только то, что было целым. Объедки же, погрызы, брошенные собратьями гостей на тропах, и здесь остались неиспользованными.

- Только хотел было собрать эти остатки, как вдруг услышал выстрелы, - рассказывал Герасим. - Смотрю - трое охотников. Подошел к ним. За спиной одного болтались два хищника. Шерсть не ахти какая мягкая, наоборот, что свиная щетина, мордочки острые, с черными полосками у глаз, сами серые, а брюхо черное.

Это были барсуки.

Свернув с тропы, трое направились в сторону от отары, которую пас чабан. Тот покачал головой и сказал Герасиму Петровичу:

Вот еще горе-охотники. Стреляли, кажется, по закону, а унесли из моего стада десять баранов.

- Это как же понимать?

- А так. Здесь места змеиные, овцы пасутся неспокойно. Укусит ядовитая, и потерял барана. Много за лето пало или переболело. Каждого чабана беспокоит вопрос, как бороться с ядовитыми змеями на пастбищах. А я вот тридцать лет пасу отару на этой земле и не раз видел, как "барсук расправляется со змеями. Ни один чабан не станет обижать в этих местах барсука.

Тогда и решил Герасим проверить, ест ли барсук змей. Разыскав возле тростниковых зарослей три семейные норы барсука, собрал помет. Несколько дней исследовал вымытые остатки корма, и картина прояснилась. Оказалось, что наибольшая доля из съеденного корма приходится на пресмыкающихся (ящериц и змей). Барсук ест степную гадюку, палласового щитомордника, узорчатого полоза, восточного удавчика и водяного ужа. Проглатывая крупную добычу, змеи теряют свою обычную подвижность и при встрече с противником не могут быстро ускользнуть: им мешает тяжелый пищевой комок. Вот тут-то они и становятся легкой добычей барсука.

Законно возмущение чабана. Охотникам нужно разумно подходить к промыслу, они не должны убивать барсуков в местах выпасов, на трассах перегона скота, на сенокосных угодьях, где работают люди. Барсук оказывает нам немалую услугу в борьбе с ядовитыми змеями, поэтому его обязательно надо взять под надежную охрану.