Чудеса Кораллового моря

Остров Герон Большого Барьерного рифа построили крошечные животные - коралловые полипы - за немыслимо долгое время. Полоса белопенного прибоя окружает изумрудно-зеленый островок, одиноко лежащий среди синего моря.

Остров Герон Большого Барьерного рифа

Самые большие в природе сооружения строят крошечные животные. Их миллиарды, а для создания столь удивительных построек потребовались миллионы лет. Работа продолжается день за днем, год за годом. Она не остановится, пока существуют океаны, а началась, когда над Землей еще не летала ни одна птица. Речь идет о кораллах. Известно 2500 видов кораллов, которые объединены в две большие группы: рифообразующие и глубоководные^*. Эти существа, различной формы и окраски, построили бесчисленные острова и горы, рифы и отмели.

^* (Коралловые полипы относятся к типу кишечнополостных животных, их родственниками являются медузы. Класс коралловых полипов делят на две большие группы: шести- и восьми-лучевые. Глубоководные кораллы встречаются изредка в обеих группах. Рифообразующие кораллы относятся к отряду мадрепоровых кораллов из шести лучевых.)

Коралловые острова... Для многих из нас они олицетворяют романтику Южных морей. Стройные пальмы над залитым солнцем пляжем и гостеприимные островитяне, наслаждающиеся райской жизнью и свободой. Эти фантастические картины нарисовали писатели-путешественники XIX века. Действительность вплоть до новейших времен выглядела совсем иначе. Тех, кто плавал в этих местах, больше волновала не красота кораллового мира, а коварные рифы. Они были грозой для мореплавателей. На остроконечных рифах коралловых отмелей разбилось множество кораблей. Есть места, где ныряльщики находят в сумрачных глубинах один остов затонувшего судна возле другого. Обычно не было спасения и для команды. Кто уцелел после гибели судна, разбивался о коралловые рифы или погибал на голых островках от голода и жажды, бесследно исчезло немалое число шхун, фрегатов и даже больших парусников с сотнями людей на борту. Лишь с изобретением радара и эхолота стало возможно своевременно обнаруживать опасные подводные рифы.

Раз уж мы завели речь о кораллах, нельзя не вспомнить вновь имя великого Чарлза Дарвина. Во время кругосветного путешествия на "Бигле" в 1831 - 1836 годах молодой исследователь при посещении Галапагосских островов пришел к основополагающим выводам, перевернувшим впоследствии биологическую науку. Ненасытный инстинкт исследователя заставил его задуматься и о том, каким же образом выросли из моря коралловые острова Южных морей. До него ни одному ученому не удавалось дать, этому явлению четкого объяснения. Лишь Дарвин впервые разрешил загадку коралловых островов, да так, что последующие поколения ученых только дополняли его объяснения, не внося существенных изменений.

Коралловые острова образованы из содержащих соли кальция скелетов крошечных кишечнополостных животных- коралловых полипов. Эти существа, самостоятельно построившие свою прочную оболочку, объединяются в огромные колонии. Миллиарды, тысячи миллиардов накрепко привязанных к месту организмов живут в тесном соседстве друг с другом. Длинными подвижными ловчими щупальцами коралловые полипы захватывают проплывающую мимо пищу, в основном зоопланктон. Ядовитые стрекательные капсулы, расположенные на щупальцах, оглушают и удерживают добычу. Слой отмерших кораллов служит последующим поколениям основой, на которой они строят свои домики-тела. Так слой за слоем, ступенька за ступенькой растет коралловый риф, пока не поднимется к поверхности моря. А оказавшись вне воды, коралловые полипы погибают.

Когда летишь на самолете над коралловой отмелью у северовосточного побережья Австралии, отчетливо видно, что она поднимается над уровнем моря лишь в немногих местах. При отливе вода далеко отступает и отмель частично обнажается. Если кораллы слишком долго остаются на солнце, они погибают, а их скелетики превращаются в известняк.

Вид с самолета

Но ведь есть острова из кораллов, которые поднимаются над уровнем моря более чем на тысячу метров. Как это объяснить? Дарвин и тут нашел ответ.

Извержения подводных вулканов иногда выталкивали наверх коралловую отмель, как это случилось, например, при образовании Галапагосских островов, когда из глубин океана поднялись безжизненные клочки суши, где долгое время не было ни одной живой души. Чаще, однако, морское дно на дневной свет поднимали не внезапные движения земной коры, а медленные и очень длительные процессы поднятия суши. Не менее обычен, наверное, был и обратный процесс постепенного опускания морского дна. Я уже упоминал, что в свое время существовал, а затем ушел под воду сухопутный мост между Австралией и Восточной Азией. Это случилось прежде, чем природа создала высших млекопитающих. Целые континенты вроде легендарной Атлантиды, в прошлом бывшие цветущей сушей, опустились в морскую пучину.

Змеехвостка, или офиура, на коралловом обломке. Она, как и многие другие морские животные, застряла здесь при отливе. Скоро ее снова скроют волны прилива.

Змеехвостка, или офиура

Встречаются разные виды коралл

Кораллы могут быть любой формы и окраски. Они образуют бесконечно разнообразные колонии. Каждый полип любого вида рифообразующих кораллов строит за счет выделяющегося кальция домик, в котором он может спрятаться при опасности. В одной колонии живут многие сотни, тысячи, десятки тысяч животных. Они нуждаются в свете и хорошо чувствуют себя только в теплых водах. К строителям рифов принадлежат в первую очередь кораллы рода Асгорога, включающего около 250 видов, образующих колонии самой различной формы. Встречаются, например, оленьи рога, столы, книги, живые изгороди. Тонко разветвленные или толстые и массивные, плоские или похожие на лужайку в саду. Постройки пористых и ячеистых кораллов образуют единый блок. Они не ветвятся. Исключение из правила представляют грибовидные кораллы, так как они живут поодиночке и свободно лежат на дне. Каждый такой полип достигает необычайной для кораллов величины в 30 сантиметров.

Атоллы Южных морей, как правило, возникают в результате погружения вулканических островов. На круто уходящих в море склонах поселяются колонии живых кораллов, которые и образуют вдоль берегов рифы. Рифообразующие кораллы могут жить на глубине самое большее 50 метров, так как помимо пищи нуждаются в свете, а в сумрачных глубинах отсутствует и то, и другое. Если остров постепенно погружается в море и это происходит медленнее, чем нарастают кораллы, то в конце концов сохранится только кольцевидный риф, то есть коралловая отмель по краям прежнего острова. Туда же, где был сам остров, опять приходит море. Так возникают округлые лагуны со спокойной водой, со всех сторон окруженные коралловыми рифами. Постепенно волны прибоя пробивают в рифах дыры, разделяя кольцевой остров на части. Такая форма и называется атоллом. Бурение на атолле Эниветок показало, что окаменевшие коралловые массы уходят вглубь до 1500 метров, а на коралловых банках в Красном море - до 1200 метров^*. Кроме атоллов, или кольцевидных рифов, выделяют еще береговые и барьер ные рифы. Береговые рифы окаймляют почти все побережья тропических морей. Дальше от берега кораллы строят барьерные рифы, отделенные от побережья широкими и глубокими проливами.

^* (Достоверные остатки кораллов находят до глубин в 70 метров. На столько повысился уровень Мирового океана после таяния ледников периода оледенения Земли.)

Так как полипы погибают в воздушной среде, то достигнув поверхноти моря, коралловые отмели могут расти теперь толь ко вширь, но не вверх. Рифообразующие кораллы примерно 600 видов наиболее интенсивно размножаются и быстрее всего растут на глубине до 10 метров. Тридцатиметровых глубин достигает всего 3% дневного света, а такая малая освещенность ограничивает жизненные возможности кораллов. Кроме того, рифообразующие кораллы не живут в воде с температурой ниже 20 С, оптимальные температуры для них лежат в пре делах между 25 и 30°. Так что коралловые острова могут возникать только в тропических морях, куда не проникают холодные морские течения. Но есть и такие виды кораллов (они встречаются почти во всех морях), которые живут в темных глубинах. Лучи солнца никогда не падают на них, и условия их жизни совсем иные, но наш рассказ не о них.

То чего не знал Дарвин, так как в его время не было микроскопов с тысячекратным увеличением удалось открыть современным исследователям. Речь идет о симбиозе некоторых коралловых полипов с зооксантеллами. Эти одноклеточные шаровидные водоросли всю жизнь проводят во внутреннем слое полипа, в так называемой энтодерме. Без водорослей существование кораллов невозможно, и наоборот. Оба живых организма нуждаются друг в друге. Полип получает от крошечных но многочисленных зооксантелл кислород и углеводы. Кроме того, они усиливают обмен веществ полипа, содействуя таким путем образованию скелета. Полип в свою очередь поставляет зооксантеллам углекислый газ, азот, фосфор и определенные микроэлементы. Одноклеточные водоросли, как все растения, нуждаются хотя бы в проблесках солнечного света. Там, куда он не проникает, они погибают, а вслед за ними погибают и полипы. Для других коралловых полипов не известны отношения подобного рода, потому они и не зависят от уровня освещенности.

Весенние цветы в светящейся фарфоровой вазе - иначе не скажешь. Это морской анемон, поселившийся на коралловом блоке. Морские анемоны, а также роговые и мягкие кораллы принадлежат к обширной группе животных-цветов.

Весенние цветы в светящейся фарфоровой вазе

За редкими (и дорогостоящими^*) исключениями, удивительно красивы лишь живые колонии рифообразующих кораллов. Мертвые обломки кораллов почти всегда серые, белые, желтоватые или бледно-розовые. Подобно тому как строится раковина у моллюска или кости у человека, скелет полипа образуется благодаря тому, что клетки его тела выделяют кальций. Размножаются кораллы как бесполым (почкованием и все большим разветвлением колонии), так и половым путем, в результате которого образуются крошечные личинки. Эти личинки, называемые планулами, активно или пассивно плавают в воде, пока не представится удобный случай прикрепиться к субстрату. Новая поросль кораллов возникает, если личинка попадает в благоприятные условия. Но прикрепление должно произойти уже через несколько дней, иначе планула погибнет. Каждый полип - самостоятельное животное, однако почти все виды кораллов могут развиваться лишь в тесной связи с многими тысячами и миллионами себе подобных.

^* (Речь идет о благородных кораллах, из которых делают украшения.)

Темпы роста кораллов различны у разных видов и зависят от глубины й температуры воды. Поскольку обычно известно, когда утонуло то или иное судно, по обрастаниям на его остове можно установить, с какой скоростью растет тот или иной вид кораллов. Так, например, измерение Асrороrа, выросшего в форме круглого стола на остове затонувшего в 1944 году в Красном море транспортного судна, показало, что за год этот коралл увеличивается примерно на 6 сантиметров. Значительно медленнее растут массивные куполообразные кораллы рода Роritа. Отдельные полипы едва достигают миллиметра в диаметре. На одном квадратном сантиметре помещается 64 полипа, а на поверхности коралловой массы 5 метров в высоту и 6 метров в диаметре по расчетам должны жить 100 миллионов полипов! В среднем прирост любых рифообразующих кораллов и соответственно рифов составляет в год всего около 15 миллиметров.

Кому доведется при отливе бродить по обнажившейся коралловой банке, тот должен быть очень внимателен, чтобы не порезаться об острые словно ножи ветви кораллов. Ловчие щупальца полипов выделяют ядовитые вещества, которые, попав в ранку, могут стать источником инфекции. Очень плохи также шутки с бородавчаткой (вверху). Замаскировавшись среди коралловых обломков, она затаивается,поджидая проплывающую мимо добычу. На спине рыбы несколько шипов с ядовитыми железами. Нечаянное прикосновение к ней - и вы получите чрезвычайно болезненную опухоль.

Бородавчатковый коралл

Невозможно описать многообразие форм кораллов. Даже один и тот же вид встречается иногда в совершенно различных формах. Кусты и деревца, кубки и чаши, вееры, пластины, пальцы, курчавые головы, птичьи перья, моховые подушки, оленьи рога и кружева - каких только причудливых образований нет! Они сверкают и переливаются всеми цветами радуги. Даже знатоки кораллов не скажут, что видели все вариации. Живой слой коралловой банки^* - не более чем тонкий покров на горе из скелетиков мертвых животных. Она состоит не только из окаменевших остатков бесчисленных поколений полипов, которые собственно образовали лишь сам остов этой горы. Промежутки между ветвями кораллов заполняют и скрепляют в единую массу раковины моллюсков, скелеты морских ежей, известковые скелеты водорослей и других отлагающих кальций мелких организмов.

^* (Приподнятая часть морского дна, морская отмель.)

Штормы разбивают такие коралловые блоки, забрасывают их обломки на риф. Груды "мусора" растут и на протяжении долгих лет разбиваются в крошки или зернистый песок. Первыми новый остров заселяют ракообразные. На него опускаются морские птицы. Они приносят с экскрементами семена будущих растений. Прошли тысячи и сотни тысяч лет - и поверхность острова поднялась на несколько метров. Здесь уже лежат отмершие растения, помет птиц и трупы животных, всякие обломки и плавучие островки, принесенные с материка. Появилась почва слой перегноя, смогли поселиться кустарники и деревья, пальмы. Порою бури и тайфуны вновь уничтожали растительность и вcе опять начиналось сызнова. Чем выше над поверхностью моря вырастал остров тем меньше была опасность его уничтожения.

Достаточно маски и дыхательной трубки, чтобы заглянуть в чудный мир Кораллового моря. Красочные каменные сады начинаются сразу под поверхностью воды. В светлой, чистой и прозрачной как стекло воде легко просматриваются разнообразные морские животные. Среди ловчих щупалец анемона прекрасно чувствует себя клоун-амфиприон, надежно защищенный от врагов.

Достаточно маски и дыхательной трубки ....

Клоун-амфиприон

Там, где северо восточное побережье Австралии в течение многих миллионов лет погружалось в Тихий океан, трудились мириады кораллов Общая площадь морского дна (не глубже 50 метров), покрытая кораллами, занимает почти 200 000 квадратных километров. Здесь свободно уместилась бы вся Англия с Шотландией и Уэльсом. Небольшой ширины, в среднем около 100 километров, коралловая банка протянулась почти на 2200 километров. Крошечные животные - 40 000 особей вместе не потянут и полукилограмма - проделали колоссальную строительную работу

С баллонами сжатого воздуха за спиной мы ныряли на глубину до 50 метров вдоль круто уходящего вниз кораллового рифа. От уступа к уступу становилось все темнее. Постепенно менялась и картина вокруг. Чем глубже, тем меньше рыб, кораллов, морских растений. На глубине до 10 метров встречаются самые красивые обитатели рифа. Вот словно обмахивающаяся веером красная крылатка. Ее грудные и спинной плавники вытянуты в сверкающий длинный шлейф. Будто гигантская бабочка ослепительно прекрасная рыба то парит в воде, то "перепархивает" с места на место. Но и от этой красавицы надо держаться подальше: шипы ее спинного плавника ядовиты и прикосновение к ним вызывает резкую боль. Морские анемоны на грибовидном коралле.

Круто уходящий вниз коралловый риф

Красная крылатка

Морские анемоны на грибовидном коралле

Эта гигантская коралловая банка вдоль северо-восточного побережья Австралии получила название Большой Барьерный риф, так как всего в трех местах она прервана широкими проходами. Крошечными точками выступают над отмелью на поверхность моря около 200 островов. Когда пролетаешь над Большим Барьерным рифом на высоте 1000 метров, ясно видно, какая ничтожная часть коралловой массы покидает водную стихию. Каждый кусочек суши окружен в сотни раз большей площадью отмели. Так чиста и прозрачна вода над живыми кораллами, что линию раздела суши и моря можно определить лишь по белой пене прибоя. Смена цвета воды на темный .показывает, где начинается собственно океан, так как там отмель резко обрывается вглубь. От побережья Австралии по всей длине риф отделен глубоким морским проливом шириной в 60-80 километров. Не будь его - крупные суда не смогли бы попасть в порты материка.

Большой Барьерный риф принадлежит к сравнительно поздним открытиям в Южных морях. Правда, испанский мореплаватель Луис де Торрес еще в 1605 году открыл пролив (названный позднее его именем) между Австралией и Новой Гвинеей, а вместе с этим и северную оконечность Рифа. Но Торрес лишь сообщил, что из-за бесчисленных рифов и опасных течений это "самый скверный фарватер в мире". Капитан Кук, о котором мы уже упоминали, был человеком, не знавшим страха. К его многочисленным деяниям относится открытие и исследование восточного побережья Австралии На это он потратил почти год. 10 июня 1770 года судно и команда лишь чудом избежали гибели. Ночью "Индевор" на полном ходу наскочил на коралловый риф. Мачты полетели за борт. На счастье, пробоина оказалась заткнутой огромным коралловым обломком. Кук сумел кое-как довести поврежденное судно до материка, где его с большим трудом удалось отремонтировать. Виновника происшествия, но и спасителя - коралловый обломок - и сейчас можно видеть в Доме капитана Кука. Его разбили на части и в таком виде доставили в Мельбурн. О роковом Барьерном рифе исследователь не обмолвился ни словом, повторив лишь, что эта область для мореходства крайне опасна.

Так вышло, что долгое время никто не бывал в тех местах. И каботажное судоходство до начала нашего века ограничивалось немногими проверенными путями между материком и Рифом. Лишь в 1920 году гигантская коралловая банка была измерена и частично исследована учеными. Порой отшельники, бежавшие от шумного мира в поисках полного одиночества, десятилетиями жили на каком-нибудь островке. Аборигены, как известно, никогда не высаживались на острова. В конце прошлого столетия сюда пришли рыбаки, охотники на черепах и ловцы жемчуга, но они не основали ни одного значительного поселения. Так что, когда правительство Австралийского Союза решило объявить заповедным весь район Большого Барьерного рифа, ему не пришлось считаться с интересами частных лиц. Если учи-Tbibv гь всю площадь коралловой отмели, то окажется, что равной ей нет в мире, но более 99% ее скрыто под морскими волнами.

Как только на плоском острове из кораллового известняка образуется первый слой гумуса, создана почва для кустарника и леса. Откуда-то ветер и волны принесли и выбросили на сушу кокосовый орех. Под теплыми лучами солнца он пророс, его корни нашли прочную опору. Вот и потянулась к солнцу будущая пальма - хороший пример того, как на коралловых островах поселяется лес.

Кокосовый орех

Будующая пальма

Лишь в последнее время особую прелесть коралловых островов оценили туристы. Число их неуклонно растет. Тот, кому удалось проникнуться красотой, удивительным богатством форм и красок, непередаваемой сменой настроений Кораллового моря, кто узнал своеобразный мир животных и растений крошечных коралловых островов, вряд ли еще где-нибудь в мире найдет уголок, который так же бы ему полюбился. Но только 7 из 200 островов дают приют гостям. Остальные сохраняют полное уединение, а действующие законы гарантируют и впредь неизменность естественных условий.

Мир кораллового рифа куда богаче и оживленнее под водой, нежели наверху. Все, что там плавает и ползает, копошится и процветает; независимо от уровня развития и несмотря на безграничность дифференциации, составляет единое сообщество. Кто-то пожирает других и сам становится добычей того, кто высасывает жизнь из чужого тела. Мелкие рыбешки цепляются за более крупных или находят убежище среди ветвей кораллов. Не всегда известна причина, но нередко более вооруженные организмы щадят существа беззащитные (правда, только строго определенные), и те спешат укрыться в их близости, спасаясь от врагов. Фантастические расцветки и причудливые формы, куда ни глянь! Ботанические и зоологические сады под водой, да и только! Темные долины и глубокие пещеры, тропические джунгли в горах из коралловых известняков, Стаи немыслимо пестрых рыб снуют во всех направлениях. Они охотятся и на них охотятся. Быстрые, как торпеды, акулы; скаты, широкие, словно развевающиеся ковры огромные, будто овальные столы, морские черепахи. И кораллы... кораллы., кораллы... Всей жизни не хватит, чтобы завершить полное изучение Барьерного рифа

Достаточно побродить во время отлива, чтобы заглянуть в этот сказочный мир Каждый ваш шаг вызывает суету среди всякой мелюзги. В оставшихся после отлива лужицах кишат рачки и крабы, морские звезды, моллюски и рыбешки. Разноцветные кораллы словно цветочные клумбы, словно цветущий луг. Настоящие волшебные сады из "Тысячи и одной ночи"!

Мы погружались в мир, над которым всегда гуляют волны. С камерами для подводных съемок мы спускались в долины, ущелья и пещеры коралловых гор. Я вел съемки в освещенной зоне на глубине до 20-30 метров, а Георг Тайлакер, опытный ныряльщик, отваживался нырять на глубину до 50 метров - только затем, чтобы посмотреть и подивиться тому, что там живет и движется. Того, кто стремится еще дальше вниз, подстерегает опасность "глубинного опьянения" - путаются мысли, наступает резкая слабость, что приводит к обмороку, а часто и к смерти. Мы подвешивали за спину баллоны со сжатым воздухом, надевали на ноги ласты, а лицо закрывали маской с прочным стеклом. Свинцовый пояс вокруг талии уменьшал нашу плавучесть. Иначе нас выбросило бы на поверхность, словно пробку. Запаса воздуха в баллонах хватало почти на час. Но чем глубже и на больший срок погружаешься, тем раньше нужно начинать подъем. По пути наверх необходимо делать остановки, чтобы организм постепенно приспособился к понижению давления.

Работать на малых глубинах проще с дыхательной трубкой (шноркелем): воздух поступает тогда через шланг с поверхности, аппаратура почти ничего не весит и ныряльщик может двигаться куда свободнее. Для длительных погружений и в тропических морях, безусловно, необходимы специальные утепленные костюмы. Даже если температура воды всего на 10 градусов ниже температуры тела, ныряльщик скоро замерзает и может заболеть. Нашим оружием против акул и на случай неожиданных опасных встреч были, как и при нырянии в водах у Галапагосских островов, полутораметровые палки с железным острием на конце. На каждом этаже по дороге в глубь моря свой мир.

Растительность появляется на внутренней стороне кораллового рифа, где ее росту не мешает сильный прибой. По краю защищенной илистой бухты поселились мангры. Пионеры леса - панданусы. Им не вредит, если во время прилива корни их омываются морской водой. Из плодов пандануса полинезийцы готовят нечто похожее на тесто. Где нет кокосовых пальм, человек может длительное время прожить только за счет панданусов.

Пионеры леса - панданусы

До 10 метров невероятное разноцветье и изобилие всевозможных кораллов. Каменные сады, богато украшенные морскими анемонами. В кристально чистой воде парят медузы. Все пронизано дневным светом. В следующей зоне, примерно до 20 метров, мы окунались в полутьму, а уже на глубине 30 метров попадали в мир теней. Колонии кораллов становились редкими и уменьшались в размерах. На глубине 40 метров они попадались еще реже, а глубже их можно было найти лишь после основательных поисков. Попытки снимать там, внизу, были бессмысленны - мы едва различали окружающее.

Нас ожидали волнующие встречи с любопытными акулами и гигантскими скатами, с прекрасными крылатками, вооруженными ядовитыми иглами, и не менее ядовитыми бородавчатками. Но лишь однажды моей жизни угрожала непосредственная опасность, причем по моей же собственной вине. Одев свинцовый пояс, я опустился на пятиметровую глубину между кораллами, чтобы приучить к своему присутствию клоуна-амфиприона. Сначала я почти не двигался, а потом попробовал с кратчайшего расстояния снять на пленку этого пестрого обитателя моря, спрятавшегося в засаде под прикрытием многочисленных щупалец своего "сожителя". Увлекшись, я совсем забыл про время. Воздушные баллоны опустели, и внезапно я начал задыхаться. Оставив камеру, я как можно быстрее всплыл наверх и, судорожно хватая ртом воздух, сорвал с лица маску. Но из-за ветра вместо воздуха наглотался соленой воды. Страх сковал меня, я даже не сообразил сбросить свинцовый пояс, да и стальные баллоны тянули вниз. Я едва мог приподнять над водой голову. Раз за разом в легкие вместо воздуха попадала соленая вода. Еще чуть-чуть - и я наверняка захлебнулся бы, но, к счастью, Тайлакер заметил мое отчаянное положение. Он быстро подгреб и втащил меня в лодчонку, плясавшую на волнах. По-видимому, и при нырянии с баллонами следует одевать на шею шноркель. Тогда дыхание на поверхности даже при волнении на море не составит труда.

Олуши и тропические морские крачки способствуют закладке светлых лесов пизонии (Pisonia). Оболочки плодов пизонии снабжены клейкими крючочками и легко прилипают к перьям птиц. Если плодов немного, вреда от них нет. Клей высохнет, плод снова упадет на землю и пустит корни. Вполне возможно, что из него разовьется новое молодое деревце. Но если крачка прикоснется к целому зонтику плодов пизонии, да еще искупается в горячем песке на пляже, у нее могут склеиться крылья. Такую птицу ждет печальная участь: она погибнет от голода или станет легкой добычей крыс. Лес, который крачки сами же и посадили, оказывается для многих из них роковым. Я помог нескольким птицам, попавшим в такое безнадежное положение.

Крачка

Пизония (Pisonia)

Крачки способствуют закладке светлых лесов пизонии

Спасение птицы

После моря - суша. Я уже говорил, что это крошечные, едва выступающие из воды пятна. Одни настолько плоские, что при высоком приливе скрываются под волнами. На другие штормы и прибой набросали множество обломков кораллов и частично уже размололи их в известковый песок. Сейчас как раз к месту рассказать о "том, как заселяется "юный" коралловый островок. Из семян, принесенных волнами или с пометом птиц, развивается поначалу очень скудная растительность. Наверное, это злаки вроде колосняка наших северных островов. Затем появляются низкие растрепанные ветром кустарники. Чем дребнее суша на коралловой основе, тем гуще и выше растительность. На острове Герои, например, растут уже леса кокосовых пальм, панданусов с их корнями-ходулями и пизоний. В защищенных от ветра бухтах острова бурно разрослись влажные заросли тропических джунглей. Старые острова с пышной растительностью понемногу растут вверх, поднимаясь над поверхностью моря благодаря остаткам отмерших деревьев, корней, стволов, опавшей листвы.

Барьерный риф отчетливо показывает, как сначала голые известковые площадки превращаются в зеленые, покрытые лесами острова. Правда, необходимо отметить, что перед австралийским побережьем и даже в Барьерном рифе встречаются острова, поднимающиеся из моря на высоту до 500 метров. Они не имеют никакого отношения к деятельности кораллов. Это остатки погрузившихся гор, когда-то связанных с материком.

Даже на самых безжизненных коралловых островках встречаются морские птицы. Там, где нет четвероногих врагов, они находят идеальные условия для гнездования. После них появляются другие птицы-. Они размножаются на островах, находя достаточно пищи на деревьях и кустарниках - ветер занес с материка насекомых. На* всяких обломках и плавучих островках приплыли сюда многие другие мелкие животные. С потерпевших крушение кораблей сумели спастись и добрались до берега крысы. Они тоже прижились и размножились здесь. Вред, который они причиняют, прежде всего наземно гнездящимся птицам, иногда просто катастрофический.

В заиленных мангровых бухтах живут пучеглазые илистые прыгуны. Это не лягушки, а рыбы с полуназемным образом жизни: они прыгают по суше, опираясь на грудные плавники, и охотятся за мелкими рачками, крабами и мокрицами. Чтобы достать насекомых, прыгуны довольно высоко взбираются по корням и ветвям мангров. При этом удивительное животное дышит жабрами, как настоящая рыба, и, следовательно, должно периодически возвращаться в воду^*. Мы видели и сняли на пленку, как рыбы прыгали к маленьким лужицам и совали в них головы, словно хотели утолить нестерпимую жажду. На самом деле, они накачивали воду к жабрам.

^* (Помимо жаберного дыхания илистые прыгуны могут усваивать кислород непосредственно из атмосферного воздуха через кожу и специальным наджаберным органом дыхания.)

Пучеглазый илистый прыгун